Примѣчанія

ВОЙНА САМАЯ,
РОКУ 1648.
Взявши вѣдомость отъ комисара козацкого панове гетманове, такъ коронный Миколай Потоцкій, яко тежъ и полній Калиновскій, же юже купа немалая войска зобралося на Запорожжи, до Хмелницкого приставши, заразъ со всѣми войсками коронными притягли на Украину до города Черкасъ и тамъ, отправуючи свята великіе Воскресенія Христова, усе войско козацкое съ полковниками ихъ скупили и казали онымъ присягти, же не мають зрадити полковниковъ своихъ и до Хмелницкого приставати.

Итакъ заразъ по Воскресеніи Христовомъ гетманове коронные высылаютъ войска немалые водою Днѣпромъ у чолнахъ, посадивши посполу съ козаками и пѣхоту нѣмецкую.

А землею полемъ посылаетъ гетманъ Потоцкій сына своего Стефана съ комисаромъ козацкимъ, зъ которыми войска коронного тысячей шесть, а козацкого съ тыми, що у чолнахъ пошли еще при комисару, тысячей шесть, приказавши онымъ, жебы ишли просто на Запорожже до Сѣчи зловити Хмелницкого албо осадити его зъ войскомъ.

И сами гетманство зъ войсками коронными за ними въ тропи помалу ишли съ тяжарами войсковыми и пѣхотами. Хмелницкій, узявши вѣдомость о наступленію войскъ коронныхъ, не ожидаючи приходу ихъ, але переправившися зъ войсками татарскими немалыми, напротивъ пойшолъ войскъ коронныхъ и, испоткавшися въ поляхъ у урочища Жолтой Воды, тамъ осадилъ каштелянича Стефана Потоцкого и комисара козацкого зъ войсками ихъ.

А войска, которые ишли Днѣпромъ водою чолнами, минувши городы, не доходя пороговъ, старшину, зостаючую при нихъ, и пѣхоту нѣмецкую, въ чолнахъ будучую, выкололи и покидали въ Днѣпръ и послали своихъ посланцовъ до Хмелницкого. По которыхъ прислалъ Хмелницкій зъ Ордою, и Орда, на свои кони оныхъ побравши, привезла на Жовтые Воды, где посполу того войска коронного достали.

Войска зась козацкіе, зостаючіе при тихъ войскахъ коронныхъ, видячи, же южъ и тое войско, которое водою ишло, зостаетъ при Хмельницкомъ и Ордѣ, и тіе усѣ съ войска коронного пристали до Хмелницкого и до Орды и на то жъ войско начали бити, где презъ килка дній безъ престанку тая война тривала, и войско, осаженное будучи въ степахъ, не могучи вытривати, рушило таборомъ оттоля ку Княжимъ байракамъ оборонною рукою, уступаючи назадъ къ городамъ.

Але въ томъ отходѣ не пощастилося имъ, бо, не допустивши оныхъ до тихъ Княжихъ байраковъ, почала Орда съ козаками таборъ ихъ розривати, а въ тіе Княжіе байраки запровадивши войско козацкое пѣхоту, покопали ровы, до которыхъ пришовши табуръ войска полского, змѣшалися и тамъ усе тое войско разбито, въ неволю побрано татарскую и каштелянича Стефана Потоцкого посполу съ комисаромъ взято, который въ молодыхъ лѣтехъ на Запорожжѣ животъ свой окончилъ, бо Хмельницкій оного, не даючи Ордѣ, на Запорожже до Сѣчи отослалъ, и тамъ отъ ранъ померъ. А иншіе панята въ неволю пошли татарскую.

Гетманове зась коронные и полній съ потугами своими на Чигиринъ ишли въ тропы за тимъ войскомъ, хотячи оныхъ посилковати; але, по розгромленію войска полского у Княжихъ байраковъ, нѣкоторые, съ того погрому поутѣкавши, дали знати, же юже нѣкого посилковати, бо войско до остатку знесено, отвернули Гетманове Миколай Потоцкій, каштелянъ краковскій, коронный, и Калиновскій, гетманъ полній, зъ войсками назадъ къ городамъ, не идучи на Чигиринъ, але просто шляхомъ на поворотмя къ Корсуновѣ мѣсту ишли.

За которыми Хмелницкій зъ Ордами немалыми ишолъ, наступаючи на нихъ. Где Гетманове, переправивши рѣку Рось у Корсуню и насдпустошивши мѣста, поминовали Корсунь. Которыхъ заразъ настигнувши Хмелницкій за Корсуномъ, учинилъ потребу; где Гетманове оборонною рукою уступовали, беручися въ поля. А припало онымъ ити промежу лѣсами въ милѣ отъ Корсуна, где Хмелницкій казавъ запровадити пѣхоту козаковъ корсунскихъ въ тіе лѣски; которые шляхъ перекопали и тамъ позасѣдали, не допущаючи переходу табуровѣ лядскому.

А Хмелницкій, съ тылу и около зъ войсками и Ордами наступивши, оное войско розгромилъ зъ допущенія Божеского. Где Гетмановъ обоихъ, великого коронного и полного, въ неволю взято и все войско выгубленно, же мало хто зъ того погрому увойшолъ. Где Орда неошацованную здобычъ узяла, такъ въ коняхъ и риштункахъ, яко найболше въ неволникахъ знатныхъ пановъ и панятъ и посполитого войска.

А козаки знову збогатилися зъ обозу полского такъ великихъ пановъ, же сребро малою цѣною продавали. Которая-то потреба, албо война, подъ Корсуномъ была на томъ тижню по святой Троицѣ. Была тая поголоска на всей Украинѣ, албо хвалка, отъ шляхты, же по знесенію тоей своеволѣ съ Хмелницкимъ, мѣди панове Украину плюндровати и болшую часть осажовати людми Нѣмецкими и Полскими.

Также и у вѣри руской помѣшка великая была отъ унѣятъ и ксендзіовъ, бо юже нетилко Унѣя у Литвѣ, на Волынѣ, але и на Украинѣ, почала гору брати. Въ Чернѣговѣ архимандритове одинъ по другомъ зоставали; по иншихъ городахъ церкви православные запечатовали. До чого помощниками онымъ шляхта, урядъ и ксіонзы были, бо уже на Украинѣ, що городъ, то костелъ былъ.

А въ Кіевѣ тежъ утискъ немалый церквамъ Божіимъ старожитнимъ чинили, такъ воевода Кіевскій Тишкевичъ, на тотъ часъ будучій, яко тежъ Езуиты, Домѣнѣканы, Бернадыны и иные законы наѣздами правами митрополиту утискуючу и науки школъ забороняючи, згола староруску православную христіянскую вѣру собѣ прекладаючи нерозную отъ поганъ, бо лѣпшое пошановання абы жидищевѣ спроскому было, анѣже найлѣпшому христіяниновѣ Русиновѣ. А найгоршое насмѣвиско и утиски терпѣлъ народъ Рускій (отъ тыхъ?) которыи зъ руской вѣры приняли римскую вѣру.

И такъ народъ посполитый на Украинѣ, послышавши о знесенню войскъ коронныхъ и гетмановъ, заразъ почали ся купити въ полки, не толко тіе, которые козаками бывали, але кто и нѣгды козацства не зналъ. Що видячи панове державцѣ украинскіе, нетолко панове старостове, зостаючіе по городахъ, але и самъ князь Вишневецкій, который усе Заднѣпря мѣлъ въ своемъ подданствѣ, имѣючи при себѣ килканадцять тысячъ люду военного грошового, опрочъ драгунѣей и выбранцовъ, которыхъ съ подданныхъ своихъ начинилъ былъ по всѣхъ городахъ неизлѣчоную рѣчь, мусѣлъ утѣкати и уступовати зъ Украины зъ городовъ своихъ зъ княгинею и зъ сыномъ своимъ Михайломъ, который напотомъ королемъ полскимъ зосталъ былъ.

Отъ боку зась Хмелницкаго, гетмана войска Запорожского (который южъ по знесеню войскъ коронныхъ цале гетманство принявши за упрошеніемъ усёго войска козацкого, бо до того часу гетманомъ не звался, ажъ покуля обоихъ гетмановъ коронныхъ знаки войсковые, то есть булавы и бунчуки, у свои руки узялъ, все войско оного гетманомъ настановило и на тотъ урядъ упросило), заразъ отъ року оного козацство по розныхъ городахъ разійшовшися, полковникове сотниковъ собѣ понастановлявши и гдеколвекъ знайшлася шляхта, слуги замковые, жиды и уряды мѣскіе, усе забивали не щадячи а нѣ жонъ и дѣтей ихъ, маетности грабовали костели палили, отвалювали, ксіонзовъ забивали, дворы зась и замки шляхетскіе и дворы жидовскіе пустошили, не зоставляючи жадного цѣлого.

Рѣдкій въ той кривѣ на тотъ часъ рукъ своихъ не умочилъ и того грабленія тихъ добръ не чинилъ. И на тотъ часъ туга великая людямъ всякого стану значнымъ была и наруганія отъ посполитыхъ людей, а найболше отъ гултяйства, то есть отъ броварниковъ, винниковъ, могилниковъ, будниковъ, наймитовъ, пастуховъ, же любо якій человѣкъ значный и нехотѣлъ привязоватися до того козацкого войска, тилко мусѣлъ задля позбытя того насмѣвиска и нестерпимыхъ бѣдъ въ побояхъ, на пояхъ и кормахъ незвычайныхъ, и тіи мусѣли у войско приставати до того козацства. Где по городахъ, по замкахъ шляхту доставано, гдеколвекъ позачинялись были, то есть въ Нѣжинѣ, Чернѣговѣ, Стародубовѣ, Гомлю.

Все тое подостававши, выстинали, бо першей устрашившися шляхта, жидовъ повыдавали зъ маетностями, а напотомъ и самихъ подоставали и выстинали. И многіе на тотъ часъ зъ жидовъ, боячися смерти, христіанскую вѣру приняли; але зась знову часъ углядѣвши, до Полщи поутѣкавши, жидами позоставали, ажъ рѣдко который додержалъ вѣры христіянской.

И такъ на Украинѣ жадного жида не зостало, а жоны шляхетскіе зостали жонами козацкими. Также и на потомтой сторонѣ Днѣпра, ажъ по самій Днѣстръ, тое жъ ся стало спустошення замкомъ, костеломъ и дворомъ шляхетскимъ, жидовскимъ урядомъ мѣскимъ и шляхтѣ, ксіонзомъ. Усюда тое вытрачено, а найболше жидовъ пропало въ Немеровѣ и въ Тулчинѣ незличоная личба.

Орда зась, збогатившися ясыромъ значнымъ того войска коронного, и гетмановъ обоихъ взявши, зоставивши часть малую Орды, въ Крымъ повернули, отпроважуючи гетмановъ Потоцкого и Калиновского и незличоную рѣчь пановъ значныхъ, на томъ погромѣ узятыхъ.

А Хмелницкій, скупивши войско, тягнулъ зъ Украины къ полскимъ городамъ, где притягши подъ Пилявцѣ, не доходячи Константинова Великого, тамъ споткалися съ войскомъ короннымъ, надъ которыми южъ гетмановали ксіонже Острожскій Домѣнѣкъ и панъ Сенюта справцами тихъ войскъ были, которыхъ незличоная лѣчба была. Такъ тежъ и козацкого войска при гетману Хмелницкому болей сто тысячъ было, которыхъ войско коронное барзо спирало, же троха не въ обложеню зоставали козаки.

Въ чомъ ничого не вонпилъ Хмелницкій, бо послалъ по Орду. И такъ, скоро Орда притягнула великою потугою, заразъ того часу войско коронное собою стривожили, и такъ Орда съ козаками тое войско розгромили, же мусѣли утѣкати въ Константинову Великому, оставивши тяжары военные, тилко зъ скарбными возами; але постарому и тое въ руки козакамъ и Татарамъ досталося, бо, наганяючи шляхомъ, оныхъ рубали, а которые и до Константинова прійшли, тамъ мостъ подъ самимъ мѣстомъ обламали и такъ переправу утративши, мусѣли тамъ погибати; а и хто и въ Константиновъ увойшолъ, и тіе не одержалися въ Константиновѣ, але усе розно у Полщу пойшло розгромленное войско, а многіе зъ пановъ и шляхты въ неволю пойшли, а инныхъ постинано много, бо Орда не брала въ полону, задля того жебы не обтяжатися, але усе стинали.

Итакъ Хмелницкій зъ войсками своими и Татарми, или съ ордами великими, просто къ Лвову потягли, пустошили усѣ городы и подъ Лвовъ подступивши, пустошилъ, тилко самый городъ Лвовъ окупъ за себе далъ Ордѣ и Хмелницкому. Итакъ оттоля Хмелницкій зо всѣми потугами потягнулъ подъ Замостя, а тамъ стоячи, Орда съ козаками по самую Вислу пустошили; также на Волыни городы значные повыймали: Острогъ великій, Заславя, Луцко, Владимеръ, Кобринъ, ажъ по Брестя Литовское: и хто можетъ зраховати такъ неошацованную шкоду въ людехъ, що Орды позабѣрали, а маетности козаки позабѣрали? бо въ тотъ часъ не было милосердія межи народомъ людскимъ. Нетилько жидовъ губили и шляхту, але и посполитымъ людемъ, въ тихъ краяхъ живучимъ, тая жъ бѣда была. Многіе въ неволю татарскую пойшли, а найбарзѣй ремесники молодые, которые головы себѣ голили пополску, чуприну пускаючи на верхъ головы.

Але предся Русь христіяне въ тихъ повѣтахъ въ городахъ позоставали и, ежели якого Поляка межи собою закрыли, то тотъ живъ. Костелѣ зась рымскіе пустошили, склепы съ трупами откопували, мертвыхъ тѣла зъ гробовъ выкидали и обдирали и въ томъ одѣянію ходили. Где тое спустошенна того лѣта тривало, ажъ почавши отъ Петрова поста до Филипова посту, тамъ подъ Замостямъ зоставалъ Хмелницкій, бо Господь Богъ за грѣхи навидѣлъ землю такою тяжкою войною и отнялъ у оной господаря, то есть короля щасливого Владислава, который на початку тоей нещасной войны померъ, выѣхавши зъ Вилня у Меречу.

И тамъ не могли панове сенаторове по тому запобѣгти згодою, але що порвалися войною, на себѣ понесли. Ажъ видячи такъ великій упадокъ своей шляхты, пановъ значныхъ и войска подданныхъ утраты, въ тотъ часъ почали старатися о королю себѣ и обобрали на королевство полское Яна Кизимѣра, рожоного брата зейшлого короля Владислава. Где зоставши королемъ, обослалъ гетмана Хмелницкого писмомъ, напоминаючи, жебы панства не пустошилъ. Що гетманъ Хмелницкій, на писмо королевское, вернулся на зиму на Украину до Чигирина и тамъ жону собѣ понялъ куму Чаплинскую, маючую мужа живого; а Орды въ Крымъ пойшли зъ добычу.

Того жъ року, по розказанню гетмана Хмелницкого, полкъ Нѣжинскій ходилъ доставати Кодака и, идучи по Днѣпру, чинили великіе крывды людемъ. Где люде, розумѣючи оныхъ за войско литовское и якобы то они идутъ на оборону Кодака, а не доставати, и несподѣванне напавши, нѣкоторые сотнѣ погромили въ Рашевцѣ за Комышнымъ. Але зась скупившись тотъ полкъ у Максимовцѣ надъ Днѣпромъ, тое войско розбили, же мало который зъ ихъ увойшолъ, и переправивши Днѣпръ, потягнули подъ Кодакъ, который держачи въ осаду, перезъ килка недѣль онымъ докучали, ажъ мусѣлися здати. Итакъ усѣхъ жолнѣровъ съ Кодаку спровадили въ цѣлости до Чигирина, и тамъ Чигиринцѣ оныхъ пожаловали, а коменданта узяли за сторогу, которого напотомъ Хмелницкій въ Полщу отпустивъ.

Того жъ року саранча барзо великая на усей Украине была и барзо шкоды великіе починила, збоже позъѣдала и травы, же не было где сѣна косыти; а зѣма барзо великая была и не было чимъ статку кормити. Тая саранча зазѣмовала на Украинѣ, съ которой знову икры на весну другая уродилася, итакъ великую дорожнету учинила.

ВЪ НАЧАЛѢ РОКУ 1649.
О Рождествѣ Христовомъ присылаетъ король его милость пословъ своихъ великихъ, то есть князя Четвертинского и пана воеводу кіевского Адама Киселя съ иншими зъ пановъ благочестивыхъ, въ поселство до гетмана Хмелницкого и усего войска Запорожского, задля которыхъ приходу зложилъ раду гетманъ Хмельницкій въ Переясловлю и тамъ по Рождествѣ Христовомъ приѣхалъ со всѣми полковниками и сотниками.

И тамъ въ Переясловлю въ той радѣ отдавали панове послове королевскіе при поселствѣ привилей на волности и булаву, бунчукъ, короговъ, бубны, знаки войсковые отъ короля его милости, хотячи упокоити тую войну.

Тамъ же и послове отъ короля венгерского на той же радѣ были: такъ заразъ по усѣхъ земляхъ слава козацкая и Хмелницкого пойшла, же монархи разные отзывалися съ приязню и подарки присылали, бо послове его царского величества зъ Москвы, отъ господарей волоскихъ, мултянского зъ великими подарками почали приходити, що до болшаго заятреня и пыхи гетмана Хмелницкого побужали, и за для того слушной згоды зъ монархою полскимъ, якъ съ паномъ своимъ не чинилъ, по принявши пословъ, великихъ короля его милости...  учинити и тоей войны понехати, тилко жебы при стародавнихъ волностяхъ своихъ козацкихъ зоставали, але тутъ заразъ высылаетъ своихъ пословъ въ Крымъ, вытягаючи самого хана со всѣми ордами въ нашу землю.

Въ чемъ ханъ радъ и учинилъ на оного жадання со всѣми ордами Крымскими, Бѣлгородскими, Нагайскими, Черкаскими незличоными силами вытягнулъ на веснѣ до Хмелницкого на спустошення христіянства.

Примѣчанія
 Тутъ, въ нашемъ спискѣ, пропускъ, который пополняемъ Великорусскимъ переводомъ: „Клейноты войсковые и подарки великіе, отпустилъ тѣхъ пословъ съ честію, обязываясь все пожеланіе Его Королевскаго Величества.“

ПОЧИНАЕТСЯ ВОЙНА ЗБАРАЖСКАЯ,
РОКУ 1649.
Отмѣнивши Хмелницкій пріязнь и постанову зъ королемъ полскимъ, заразъ на веснѣ затягши самого хана, зъ великими потугами татарскими и незличоными своими войсками козацкими, которыхъ полковъ было:

полкъ Чигринскій, полкъ Черкаскій, полкъ Корсунскій, полкъ Каневскій, полкъ Лисянскій, полкъ Бѣлоцерковскій, полкъ Паволоцкій, полкъ Уманскій, полкъ Калишскій, полкъ Могилевскій, полкъ Животовскій,

бо тамъ козацство звалося ажъ и поза Днѣстромъ коло Галича и замковъ доставали, межи иными и Плевского замку за Надворкою доставали; а тутъ волостѣ усѣ и городы опрочъ тилко самого единого Подолскаго Каменця, ажъ поза Константиновъ Старый, въ Шулжинцехъ, Грицевѣ, Чорторіей, козацство зоставало.

У Овручомъ особливый полковникъ зоставалъ, до котораго усе Полѣся належало. Знову зась на Заднѣпру полки, которые до гетмана жъ Хмелницкого притягнули: полкъ Переяславскій, полкъ Нѣжинскій, полкъ Чернѣговскій со всею Сѣверью ажъ по Гомель и Дроковъ и Мглинъ, полкъ Прилуцкій, полкъ Ичанскій, полкъ Лубенскій, полкъ Ирклѣевскій, полкъ Миргородскій, полкъ Полтавскій, полкъ Зѣнковскій.

Тіе усѣ полки были при гетману Хмелницкому, въ которыхъ незличоная личба войска была, бо иншій полкъ мѣлъ козацства тысячъ болше двадцати, бо що село, то сотникъ, а иная сотня мѣла люду тысячу. Такъ усе, що живо, поднялося въ козацство, же заледво знайшолъ въ якомъ селѣ такого человѣка, жебы не мѣлъ албо самъ, албо сынъ до войска ити; а ежели самъ не здужалъ, то слугу парубка посылалъ.

А иные, килко ихъ было, всѣ ишли зъ двора, тилко одного зоставали, же трудно было о наймитахъ. А то усе дѣялось задля того, же прошлого року збогатилися шарпаниною добръ шляхетскихъ и жидовскихъ и иныхъ людей, бываючихъ на прехоженствѣ, же наветъ где въ городахъ были и права Магдебурскіе, и присяглые буймистрове и райцы свои уряды покидали, и бороды голили, и до того войска ишли, бо тіе себѣ зневагу держали, которые бы зъ бородою неголеною въ войску зоставали.

Такъ діяволъ учинилъ себѣ смѣхъ съ людей статечныхъ. И такъ Хмелницкій на початку посту святыхъ Петра и Павла, на Чорномъ Шляху за Животомъ скупившися зъ тими полками и ханомъ крымскимъ, просто потягнули были подъ Межибоже, гдѣ зоставало козацство въ облеженню отъ войска коронного, але увѣдомившися жолнѣрове о толь великихъ потугахъ козацкихъ и татарскихъ, зоставивши Межибоже, втекомъ уступили, которыхъ орда и здогонила, але увойшли до Збаражжя.

Гетманъ Хмелницкій со всѣми потугами просто тягнулъ противо войска коронного, которое зоставало подъ Збаражемъ обозомъ, надъ которыми былъ старшій ксіонже Еремѣй Вишневецкій, съ которымъ войско великое было. И такъ притягнувши гетманъ Хмелницкій до Каменя Човганского и оставивши таборъ ити помалу, самъ съ ханомъ комонникомъ пойшовши, осадили тое войско подъ Збаражжемъ на святыхъ апостолъ Петра и Павла, и напотомъ таборъ прійшолъ и доставали того войска, которые мусѣли, зоставивши окопы, около замку и въ мѣстѣ тѣсно стали, которыхъ въ обложенню ажъ до Успенія Богородицы держали, але оныхъ не достали.

На которыхъ барзо трудно было, же мусѣли стерво исти, а и того мало было, бо собакъ и кошокъ выили. Король зась его милость Янъ Казимиръ, подъ Топоровомъ стоячи зъ сенаторами и посполитое рушення скупивши, оттоль рушилъ со всѣми потугами на отсѣчь войску, зостаючому въ обложенню у Збаражя.

О которомъ узявши певную вѣдомость гетманъ Хмелницкій, осадивши збаражское войско, зъ комонникомъ и ханомъ пойшолъ противко короля его милости, и споткалися подъ Зборовомъ. Юже зъ Зборова выйшло войско было и самъ король его милость. Где споткавшися войско зъ войскомъ, много шкоды орда учинила войску коронному, же заледва могли справился и назадъ до Зборова уступили.

И тамъ осаженно короля его милость, и безъ мало до того не пришло было, же и узято бы было, бо уже нѣотколя помочи сподѣватися было; можная рѣчъ, любо не приступомъ, але и голодомъ оныхъ звоевати. Однакже и гетманъ Хмелницкій не зычилъ того, жебы мѣлъ ся достати монарха христіянскій въ руки и въ неволю бесурманскую. И такъ зъ собою трактовати почали презъ дней два и учинили згоду, же не имѣли по самую Случъ жолнѣре на Украину бывати, тылко опрочъ урядове сторостове по городахъ албо сами панове, жебы уже болшъ задору и причинъ до войны не даванно.

А ордѣ плата полономъ городовъ дванадцати, которые могутъ виняти. И по тихъ трактатахъ, узявши заставу пановъ значныхъ у войско, гетманъ Хмелницкій бытностію своею былъ у короля его милости въ Зборовѣ, где оного шановано, ударовано и другого дня отпущено до войска.

Итакъ король его милость повернулъ назадъ до Львова; а Хмелницкій, пришедши подъ Збараже, приказалъ зъ шанцовъ войску уступити и южъ межи собою зъ войскомъ короннымъ болше задору не чинити; бо и отъ короля его милости посланцове до князя Вишневецкого пришли, посполу при гетману Хмелницкому, и до всего того войска, зостаючого въ обложеню въ Збаражу, ознаймуючи о той згодѣ.

И Хмелницкій зъ ханомъ крымскимъ, розправивши орду, то есть мурзѣ придавши козаковъ, и такъ многіе городы козаки позводили, и людей Татаре въ неволю побрали, и козаки маетность побрали, и мѣста значные спустѣли. И днемъ передъ Успеніемъ Богородицы уступило войско козацкое и Орды отъ Збаражя, тягнучи просто на Украину.

Того жъ року войско литовское подъ Заганнямъ и Хвойниками розбили полкъ Кіевскій зъ Крычевскимъ.

Того жъ року саранча великая была и збоже зпсовала, же дорожнета великая была на хлѣбъ, на соль и на сѣно. И такъ по оной згодѣ понаѣздили урядове на Украину были, и самъ воевода кіевскій Адамъ Кисѣль зъ жоною въ Кіевѣ зоставалъ, бо, якъ благочестивый панъ, въ згодѣ зъ гетманомъ Хмелницкимъ былъ. По той згодѣ выкупили обоихъ гетмановъ коронныхъ, Потоцкого и Калиновского, и при нихъ гетманства зоставили.

РОКУ 1650.
Не хотячи войско порожніовати, а звлаща зъ такимъ поганиномъ и ворогомъ вѣры христіянской збратавшися, Волоская земля христіянство любо зостаетъ въ подданствѣ Турчиновъ, али однакъ, же южъ почали обфито жить при одномъ господарѣ спокойно Василю Липулѣ, и потому позавидѣвши, жебы оныхъ уменшати, же христіянство,

а звлаща Рось, гору узяла, такъ розумѣю, же за повелѣніемъ Турчина, ханъ крымскій зъ гетманомъ Хмелницкимъ несподѣванно со всѣми потугами козацкими и татарскими, напавши на Волоскую землю, нѣвець все обернули, звоевали по самые горы, людей побрали въ полонъ и набытки ихъ, тилко замки моцные одержалися, и самъ господаръ уступилъ былъ зась мѣста столечного, але знову ся навернулъ.

А Хмелницкій стоялъ зъ ханомъ у Прута. А тую землю чатами звоевали. А напотомъ господаръ поедналъ орду, а зъ гетманомъ Хмелницкимъ, жебы ся вернулъ зъ его землѣ, учинилъ сватовство, дочку свою за сына Хмелницкого пріобищалъ дати, що напотомъ и учинилъ. А войско коронное зъ гетманами стояло подъ Камянцемъ Подолскимъ, не даючи жадной причины козакамъ до войны. Итакъ того року жадной войны зъ короннымъ войскомъ не было, але, повернувши о Покровѣ зъ Волохъ упокоемъ сидѣли въ домахъ.

РОКУ 1651.
Зѣмою почали давати жолнѣрове поводъ до войны, бо залоги козацкіе почали наѣжати, а войска затягати. О чомъ увѣдомившися гетманъ Хмелницкій, скупятися полкомъ приказалъ и заразъ по Рождествѣ Христовомъ выйшолъ и сталъ самъ въ Ставищахъ, а войска по разнихъ городахъ въ тихъ повѣтахъ коло Богу стали и такъ ажъ до весны зоставали, покуля ханъ зъ Крыму зъ ордами притянулъ.

А скоро ханъ зъ Крыму наспешилъ зъ ордами, того жъ часу Хмелницкій зо всѣми потугами пойшолъ противъ короля его милости. А король стоялъ подъ Берестечкомъ, и тамъ всѣ войска съ посполитымъ рушеніемъ зоставали. Где притягши гетманъ Хмелницкій першой недѣли Петрова поста, дали бой слушній войску королевскому. Аже не статечная пріязнь вовку зъ бараномъ, такъ христіяниновѣ зъ бусурманомъ.

Ханъ крымскій почалъ зъ королемъ его милостю щось згодного, и учинили потребу еще, и ханъ заразъ зъ ордами уступилъ, зоставивши самихъ козаковъ. Що видячи, гетманъ Хмелницкій зъ писаремъ скочили до хана, унимаючи оного, але не дался намовити, просто пошолъ подъ Ожеховцѣ миль килканадцять и сталъ. Которого гетманъ упросилъ, жебы оному орды далъ учинити отсѣчь войску, поневажъ самъ не хотѣлъ вернутися.

Що ханъ и учинилъ: на прозбу Хмельницкого далъ мурзѣ въ килканадцять тысячъ. Зъ которыми самъ ходилъ Хмелницкій, але юже не справедливая пріязнь; бо тилько прійшовши до Пляшева рѣчки, болше милѣ отъ войска, и вернулися. Зъ которыми ити мусѣлъ и Хмелницкій, зоставивши войско и усѣ признаки и гармати войсковые, що при Хмелницкомъ козанства и тридцати коней не было.

Итакъ ханъ пойшолъ у свою землю, зоставивши орды тилко тысячей двадцать при мурзахъ. И не доходячи Константинова Старого, Хмелницкій, въ малой купѣ, отвернулъ къ Грицкову и на Любаръ, а тилко при немъ усего козацства зобралось зъ ордою отъ хана человѣка семдесятъ. Такъ-то нефортуна оному послужила зъ тимъ великого щастя, а найболше зашкодила татарская незычливость, который уходячи и самъ Хмелницкій Татаромъ не увѣрилъ.

Итакъ идучи Хмелницкій городами отъ Любара, многихъ козаковъ заставалъ на залогахъ, а инихъ, которые до войска не дойшли и по городахъ зоставали за труднимъ проходомъ отъ Татаръ, также и тихъ, которіе въ тихъ городахъ меновались козаками. Усе тое мусѣло уступовати на Украину за Хмелницкимъ, боячися пановъ своихъ и жолнѣрства. Итакъ тое усе купилося до боку гетмана Хмелницкого, которій, прійшовши до Паволочи, знову почалъ войско збирати и изъ городовъ выгоняти останцовъ приказалъ.

А тое зась войско, зосталое подъ Берестечкомъ, презъ увесь постъ Петровицу сами безъ орды маючи щоденную потребу зъ войскомъ короннимъ и видячи, же юже безъ орды о нихъ не посилкуютъ, що и въ далшій часъ не мѣли би помочи, такъ юже не дбаючи и приказанія старшихъ своихъ, знявшися, просто пойшли черезъ переправы Икву и Пляшову, зоставивши гарматы; на которыхъ переправахъ много козацства погинуло.

А такъ тое войско безъ табуру увойшло на Украйну и, заставши Хмелницкого, при немъ скупившися, стали таборомъ подъ Бѣлою Церквою и по орду заразъ послали. Войска зась коронніе зъ гетмани полнимъ и короннимъ въ тропу за войскомъ козацкимъ потягнули на Украину и, прійшовши подъ Трилѣсся, мѣсто оное достали и вистинали. А войско зась литовское зъ княземъ Радивиломъ гетманомъ своимъ, притягнувши подъ Лоевъ, мѣли потребу зъ козаками, которіе тамъ зоставали на заставахъ, немалое войско: полкъ Чернѣговскій и Нѣжинскій.

Которіе зоставали безпечне, болшей бавячися пянствомъ, а нѣжели осторожностію, розумѣючи, же юже незвитяжними зостали. Которихъ зоставала сторожа у самого Днѣпра, а войско задля пространности зоставали подъ Ропками. А когда дала сторожа знати, же войско литовское переправуется презъ Днѣпръ, старшій козацкій Небаба, полковникъ чернѣговскій, порвавшись несправне, скочилъ противно тому войску исправному.

Которого заразъ тое войско литовское зломило и много козаковъ порубали, и того самого Небабу, неуважного полковника, тамъ же стято. А остатокъ войска козацкого, зъ полковникомъ нѣжинскимъ, уступили до Чернѣгова. За которимъ князь Радивилъ притягнулъ подъ Чернѣговъ, але, юже тамъ нѣчого не вскуравши, назадъ повернулъ на Любечъ и, прійшовши до Любеча зъ своими людми военными, городъ Любечъ осадилъ, и самъ, знову переправивши за Днѣпръ, потягнулъ на Кіевъ и, тамъ притягнувши на долное мѣсто, немаль пустое засталъ, бо съ козаками и мѣщане кіевскіе уступили суднами у низъ Днѣпра къ Переяславлю, Черкасомъ и къ инымъ мѣстамъ коло Днѣпра, где могли пройти байдаками и иными суднами.

А митрополита кіевскій Силвестръ Коссовъ не уступовалъ съ катерды, але зоставалъ при церкви святой Софіи. Такъ же и архимандрита печерскій Іосифъ Тризна зъ братіею зоставали у монастыру Печерскомъ, любо великую шкоду и небезпечность здоровя имѣли.

И, поплюдровавши въ Кіевѣ, войско литовское потягнуло подъ Бѣлую Церковь, где скупившись съ войскомъ короннымъ, наступили на Хмелницкого гетмана. Але однакъ гетманъ Хмелницкій собою не звонпилъ: далъ добрый бой обомъ тимъ войскамъ, коронному и литовскому, же оныхъ много пало и отъ козаковъ трудность великую и обиду мѣли, а барзей о живность задля коней.

Итакъ зъ собою стоячи презъ недѣль двѣ, почали до згоды приходити презъ воеводу кіевского Адама Киселя, который на той згодѣ великую шкоду понеслъ отъ Татаръ, бо оного пожаковано. Итакъ на той згодѣ гетманове коронные вымогли тое на Хмелницкомъ, же позволивъ войску коронному въ Браславлю на збоже, а части другой войска стати на Заднѣпру въ полкахъ Нѣжинскомъ и Чернѣговскомъ и въ Вишневичѣ, а войску литовскому у Стародубовщинѣ. Итакъ тую згоду принявши, войска розійшлися.

А що до иншихъ пактовъ, на збаражскихъ пунктахъ стало. Тилко то новая, що войско стало въ тихъ городахъ, где козацство. И Хмелницкій гетманъ при той згодѣ взявши заставу добрую пановъ значныхъ, былъ у войску коронномъ у гетмановъ коронныхъ и Литовского на бенкетѣ презъ цѣлый день и повернулъ въ цѣлости. До того жъ и Любечъ зоставалъ зъ жолнѣрами въ обложенню отъ козаковъ, ажъ росказанія зайшло отъ гетмана Хмелницкого, жебы отступили отъ Любеча.

Итакъ войска розійшлися по той згодѣ такъ коронные литовскіе, яко тежъ и козацкіе по домахъ по Успеніи Пресвятой Богородицы, и тоей же зимы, за тимъ позволеніемъ гетмана Хмелницкого, войска коронные росположилися: гетманъ коронный Калиновскій, который зоставъ по Потоцкому Миколаю, бо Потоцкій тоей же осени померъ, итакъ братъ Калиновскаго Калиновскій же на Заднѣпра притягнулъ зъ войсками коронными, за унѣверсаломъ гетмана Хмелницкого; которому Заднѣпра не сопротивляючись въ городы пустило; и самъ сталъ Калиновскій въ Нѣжинѣ и тамъ зимовалъ, а войска, которые мѣлъ при себѣ немалые, росправилъ по разныхъ городахъ по Заднѣпрю и поза Десною.

А литовское войско стало въ Стародубовщинѣ, якъ идеть границя князства Литовского. Козацство зась, зостаючое въ городахъ, волно сходило съ тихъ городовъ, кидаючи набытки свои у городѣ, къ Полтавѣ и тамъ слободы поосажовали а инные на грунтахъ московскихъ слободы поосажовали, не хотячи съ жолнѣрами зоставати и стацей онымъ давати, бо несносную стацію брали.

А тое козаки мѣли позволення, жебы зходити зъ домовъ, отъ гетмана Хмелницкого. Которымъ не могли жолнѣрове заборонити, бо и зъ гарматами выходили зъ городовъ. Але напотомъ хто зостался, юже оного не пущено, и давати мусѣлъ стацію жолнѣрамъ.

Що не могучи ся згодити, у Вишневеччинѣ въ Липовомъ учинили задоръ жолнѣре и тамъ на самое Воскресеніе людей вырубали у Миргородскомъ полку, итакъ зъ собою не згодилися. На що любо учинилъ инквизицію гетманъ Хмелницкій, але, видячи попудливость жолнѣрскую, иннымъ промысломъ промышлялъ, бо на жаданне жолнѣрское полковника миргородского Гладкого казалъ стратити.

Толко жь тая причина болшая: же онъ ишолъ отъ Берестечка зъ войскомъ, Гладкій гетманомъ назывался, итакъ на оного причины Хмелницкій шукалъ, аже тая причина стала за заводъ зъ жолнѣрами, казалъ оного стратити, а тутъ заразъ послалъ до Хана въ Крымъ, жебы поспѣшалъ до оного на зношенія жолнѣрства, которые ся на его пріязнь убезпечилися.