Всякая нежить бессловесна (домовой, леший, водяной и пр.). В.И.Даль  Суеверия-приметы.

Заложные покойники (рус. нечистые покойники, мертвяки, нави, навь; бел. наўцы, наўкі; укр. мавки, нявки; болг. навье, навлянци, навои, навяци; в.-серб. навjе; словен. navje, mavje; пол. nawie) — по славянским верованиям, умершие неестественной смертью люди, не получившие после смерти успокоения.

Считалось, что они возвращаются в мир живых и продолжают своё существование на земле в качестве мифических существ.

Термин «заложные покойники» введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, так как «нечистые» покойники не имели единого для всех славянских традиций названия.
Верили, что душа так называемого «заложного» покойника не может перейти в загробный мир и поэтому «блудит» по земле. По славянским поверьям, такие покойники могли стать нечистой силой.

«Заложные» или «нечистые» покойники не имеют единого для всех славянских традиций названия. Термин заложный покойник был введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, который заимствовал его из вятской диалектной лексики для обозначения «нечистого», «ходячего» покойника; в других русских диалектах данное выражение не зафиксировано.

Возникновение слова «заложный» он связывал с самим способом захоронения; тело в гробу укладывали лицом вниз, яму закладывали (отсюда и название «заложные») камнями и ветками. К «заложным покойникам» обычно причисляли умерших насильственной смертью, самоубийц, умерших от пьянства, утопленников, некрещёных детей, колдунов и ведьм.

В отличие от «обычных» покойников, так называемых «родителей», — «нечистых» не закапывали в землю и хоронили не на кладбище, а на перекрёстках дорог, границах полей, в лесу, в болотах, в оврагах, то есть за пределами церковной ограды, так как считалось, что они «прокляты родителями и земля их не принимает».

У восточных славян таких покойников было принято хоронить на обочинах дорог, особенно на перекрёстках, а также на меже. В Древней Руси существовал дохристианский обычай после сожжения собирать прах умерших в сосуд и оставлять «на столпе, на путехъ».

Несмотря на противодействие таким обычаям со стороны церкви; Серапион Владимирский осуждал языческий обычай вырывать из могил утопленников и удавленников в случае бедствий, а Иосиф Волоцкий установил практику отпевания «нечистых» покойников, основав «Богорадный монастырь» в дер. Спировской, при котором их погребали. 

Данные поверья были настолько сильны, что в результате появляются отдельные кладбища (скудельницы) — «убогие дома», в просторечии называемые «божедомы» или «божедомки», представляющие собой простые участки, загороженные досками или кольями.

В Симбирской губернии существовало поверье, что во время засухи «надо непременно найти опойца, которого не принимает земля, поэтому его надо вырыть из земли и кинуть в болото, чтобы пошёл дождь». Аналогичные рассказы есть и о других местах, кроме тех, где засухи не бывает.

Помимо засухи, «заложные покойники» могли причинить и другой вред. Известна, например, легенда о Батурке, который по поверью был очень жадным, поэтому, чтобы утолить его алчность, проходящие мимо люди должны были сделать подношение, иначе он мог нагнать на них и их скот болезнь. Сохранилось много сказаний о том, как «нечистые» мертвецы пугали скот и людей.

В Белоруссии места насильственной смерти считались нечистыми, и проходящие мимо люди на такие места бросали камни, ветки деревьев, клок соломы или горсть земли («иначе умерший будет за ними долго гнаться»).

Кроме Белоруссии, обычай бросать что-либо на могилу заложного покойника зафиксирован также в Виленской, Псковской, Олонецкой, Саратовской, Волынской, Черниговской, Полтавской, Харьковской губерниях.

В Харьковской губернии считали, что кидающий на могилу «заложного покойника» тем самым как бы участвует в погребении, оказывает покойнику погребальные почести.