РОКУ 1671.
Заразъ на початку того року гетманъ Дорошенко уже будучи непріятелемъ коронѣ полской послалъ до пашѣ силистрійского просячи орду, жебы поспѣшала еще зимою на Украину. А покуля Орда вышла на Украину пріѣхалъ у свою епархію епископъ лвовскій Іосифъ Шумянскій до Могилева Днѣстрового, которого розсказалъ гетманъ Дорошенко силою провадити въ Чигиринъ зовсѣмъ, которого и взято въ Могилевѣ зъ великою жалостю усего народу зостаючого на тотъ часѣ въ Могилевѣ, а звлаща подъ часъ ярмарку богоявленского.

Которого запровадивши въ Чигиринъ, не много держачи Дорошенко отпустилъ за старанемъ отца Митрополита. А заледво у свои городы увойшолъ. Бо заразъ въ тропы и орду за нимъ пустилъ, же мало въ неволю не впалъ. Итакъ орда много шкоды людямъ учинила и вернувшися стояла по волости коло Богу и коло Уманя, часто чаты отправуючи въ волости належачіе до короны; бо на весну якъ трава стала то и козаки зъ братомъ Дорошенковымъ скупившися стали за Калникомъ въ поляхъ зъ ордою до Спасовки, а видячи гетманове коронніе великую докуку отъ орды послали своихъ пословъ на Запороже до Ханенка и войска, жебы вышли ку Ладижину ознаймуючи и о своемъ приходѣ на побуже. На которое посольство королевское вышолъ Ханенко и Сѣрко зъ войскомъ въ килка тысячей зъ арматами, а гетмане коронніе упередили и Татаръ подъ Браславлемъ зломили, же мусѣли утекать въ свою землю.

Такъ же и тая орда зостаючая при самомъ Дорошенкѣ гетману уступила, же и Дорошенко мусѣлъ отъ Богу вернутися и туляючися коло городовъ уступилъ ку Чигирину, а гетманове коронніе Янъ Собѣцкій и князь Димитрій полній знову подступили подъ Браславле а Ханенко зъ Сѣркомъ до Ладижина, которимъ усе побуже схилилося и учинивши раду потягнули со всѣмъ войсками подъ Калникъ, который не хотѣлъ ся поддати гетманомъ короннымъ. Итакъ стояли войска недѣль двѣ достаючи Калника; тамъ подъ Калникъ прислалъ король его милость булаву, короговъ, бубни козакомъ, позволяючи онымъ обирати гетмана.

Гдѣ войско въ радѣ дали гетманство Михайлу Ханенку, на що и гетмане коронніе позволили. Але Калника не доставши войска отступили подъ Браславле и утвердили президіумъ тоесть жолнѣровъ по замкахъ: Могилевѣ, Браславли, Немировѣ, Ладижинѣ, Рашковѣ и излецили гетманове коронніе тіе усѣ войска по тихъ замкахъ гетманови запорожскому Ханенкови жебы оного слухали, ежели чого потреба придавши и своего рейментаря прозваніемъ Везицкого съ которымъ тіе войска росправили по станціяхъ. Але на тотъ часъ жолнѣре скромно заховалися съ людми зъ гроша ся контентовали тылко ежели сѣна узяли де найшли. А гетманъ Ханенко зоставалъ у Ладыжинѣ при которомъ жолнѣре и козаки були, тылкожъ люди козаковъ запорожскихъ кормили, а жолнѣре зъ гроша жили.

РОКУ 1672.
На початку того року заразъ великихъ мясниць, якъ ужо войска великіе коронные уступили въ Полшу, гетманъ Дорошенко затягнувши орду не малую и войска своѣ скупивши притягнулъ подъ Тростянецъ и мѣсто спалилъ, але замку достати не могъ, же жолнѣре зъ людми тамъ зачинилися и оборонилися; тылко жъ великую шкоду жолнѣре подняли въ коняхъ и риштункахъ, що въ городѣ потратили, же много пѣшихъ зостало.

Але Дорошенко не доставши замку вернулся ку Чигирину, тылкожъ много попустошилъ,—Татаре выбрали Кубычи, и инніе мѣстечки, и идучи зоставилъ пѣхоты полкъ въ Умани. На которыхъ Уманцѣ взбунтовавшися полковника Жеребыла убили и иннихъ козаковъ знатныхъ зъ старшины, а чернь выгнали зъ мѣста и мѣсто здали гетманови Ханенку на имя королевское.

Тогожъ року конфедерація встала на короля, и жолнѣрове, которіе были при гетману Ханенкови комонно пошли въ Полшу до того звянску.

Тойже зимы о средопустю старшина зъ пысаремъ войска заднѣпрского Карпомъ Мокріевичемъ зловившися, менуючи, же постерегли змѣну гетмана заднѣпрского Демка Игнатенка Многогрѣшного противно его царскому величеству, и напавши оного въ ночѣ въ замку батуринскомъ на ложу оного взяли и звязали, и уложивши въ возъ накрывши шкурою повезли на Москву ничого не держачи, боячись жебы оного не отнято, бо мѣлъ много войска своего затягавого по станціяхъ, такъ же и полковниковъ не мало по усѣхъ горахъ пріятелѣ его були, але якъ уже оного взявши попровадили, то уже и тое мусѣло розно уходити, а иннихъ поймавши на Москву поотсылали, гдѣ того гетмана на Москву припроводили, давали на спытку то есть катови до рукъ пробовати, а якъ проважено въ городъ, то многіе стрѣчи были, и на оного плювали.

И не стративши оного отослано съ братами его зъ жоною на Сибѣръ на вѣчное пробуване. И такъ скончалося гетманство Многогрѣшного, которій нѣвочто поважаючи себѣ клятву соборную святѣйшаго патріархи, со всѣмъ въ нѣвецъ пойшолъ; а маетность его розно старшина подѣлила. Лѣта того присланъ отъ короля его милости и гетмановъ коронныхъ рейментаромъ зъ войсками панъ Лужецкій каштеланъ подляскій въ Ладыжинъ до гетмана Ханенка. Але тамъ не много стояли, бо Дорошенко гетманъ видячи же оного утискуютъ зо всѣхъ сторонъ, а жалуючи гетманство утратити, яко найчастѣй посылалъ до Турчина просячи о посылки.

Турчинъ того лѣта зо всѣми войсками рушилъ подъ Камянецъ, росказавши и ханови кримскому ку себѣ ити. И такъ ханъ кримскій зишовшися зъ гетманомъ дорошенкомъ тягнули мимо Ладыжинъ на Батогъ. И тамъ гетманъ Ханенко и рейментарь панъ Каштелянъ подляскій мѣли потребу зъ оными, алежъ ихъ силы великіе недодержавши мусѣли уступити до Ладижина изъ шкодою.

А ханъ и Дорошенко не займаючи Ладыжина зъ войсками потягнули просто подъ Камянецъ до Турчина, гдѣ и Турчинъ притягнувши, Камянецъ найшовши не въ готовности, бо войска на тотъ часъ зъ Камянца выйшли были за упрошенемъ мѣщанъ, же не сподѣвались того проходу турчинового. Гдѣ тылко недѣль двѣ держалися, але знать же уже божескій гнѣвъ наступилъ, бо порохи въ цекгавзу запалили, гдѣ много замку выкидало.

И такъ Камянецъ здали Августа 12 дня, гдѣ и самъ Турчинъ маючи тамъ уѣхати приказалъ, абы умерлихъ зъ склеповъ выбирано и за мѣсто вожено, що заразъ учинено, всѣхъ умершихъ такъ зъ склеповъ яко изъ гробовъ выкопувано, а за мѣсто вожено, а образа божій беручи зъ костеловъ и церквей по улицахъ мощено по болотахъ по которыхъ Турчинъ въѣхалъ въ Камянецъ. И его подданный, незбожній Дорошенко! не заболѣло его сердце такого безчестія образовъ божіихъ задля своего несчастливого дочасного гетманства!

И тогожъ часу мечети зъ костеловъ и церквей починено: зъ фари самому цареви турецкому. И такъ староста Потоцкій зъ Лянскоронскимъ отдали Камянецъ Турчинови, трактуючи, жебы онымъ волно выти такъ шляхтѣ якъ и мѣщономъ съ Каменца, на що Турчинъ позволилъ и усѣхъ волно пустилъ, гдѣ заразъ жодного дзвона не остало: усе Турки поскидали и порозбивали, а инніе Дорошенко побралъ, такъ же и крестъ нѣгдѣ не одержался—поскидано!

Тогожъ лѣта визирь и ханъ и Дорошенко зъ войсками великими ходили подъ Лвовъ и куды ишли пустошили, а гдѣ онымъ здавалися городы, то залоги ставили, тылка жъ Татаре кривду чинили и подступивши подъ и Лвовъ налагали оному барзо зо всѣхъ сторонъ, але оного достати не могли. Еднакъ же Лвовяне трактати учинивши дали плату немалую Турчинови але не поддавалися.

Оттоля повернули войска назадъ подъ Камянецъ, а Татаре загонами ходили на Подгоръе, войска засъ тіе зостаючіе зъ паномъ подляскимъ и гетманомъ Ханенкомъ зоставивши коменданта въ Ладыжинѣ, потягнули въ Полщу до короля, почувши о приходѣ Турчиновомъ подъ Камянецъ, знову зась комендантове зостаючіе по замкамъ браславскомъ, Ладижинскомъ, Могилевскомъ, барскомъ, узявши вѣдомость о томъ певную, же уже Каменецъ Подолскій взято, постановилы трактаты зъ козаками Дорошенковыми, уступили зъ своими войсками пѣшими зъ гарматами зъ городовъ, отдавши городы въ цѣлости Козакамъ Дорошенковымъ.

Того жъ лѣта Заднѣпране, за позволенемъ Е. Ц. В. учинили раду въ козацкой дубровѣ, и тамъ наставили гетманомъ Іоанна Самойловича, поповича съ Красного, у постъ св. апост. Петра и Павла, при боярахъ отъ его царского величества засланыхъ и князю Ромодановскомъ, и тамъ знову присягали, и статѣ поддержали также и усю старшину козацкую настановляли. Царь Турецкій дочекавши осени осадилъ Камянецъ Подолскій войсками немалими и учинивши тракти дочасныи зъ королемъ же мѣли усего Подоля уступити Турчинови и дати дань, уступилъ Турчинъ у свою землю; такъ же въ Межибожу и Бару Турки стали и по инихъ мѣстахъ.

А Дорошенко повернулъ ку Чигирину, которому знову Умань поклонилася, а козаки запорожцѣ пошли въ Полшу до своего гетмана Ханенка, а наказного Ханенкового узялъ Дорошенко и стратилъ въ Чигиринѣ. Бѣлоцерковскій комендантъ неслухаючи тоей постановы зъ Турчиномъ, не уступилъ замку Бѣлоцерковского зъ своими жолнѣрами, а ни Турчина въ городъ не принялъ. Въ Камяницу зостало христіанъ Русь, Ормяне, которіе себѣ упросили, Русь три церкви, а Ормяне одну церковь, и то съ трудностію великою ихъ набожество отправуется.

РОКУ 1673.
Заразъ на весну наступили знову у волоскую землю турецкіе войска пашей семъ и стали подъ Хотѣнемъ при которыхъ и господаръ волоскій и господарь мултянскій зъ войсками своими готуючися ити на Полщу, а паша одинъ потужный… сталъ на Цоцорѣ.

И войска коронніе и литовскіе скупившися маючи зъ собою люду затягового за росказанемъ королевскимъ рушили сподъ Лвова просто къ Хотѣну, гетмане сами, а король зосталъ во Лвовѣ: бо оного отруено, и тамъ померлъ; а войска пошли, надъ которыми старшимъ былъ Гетманъ коронный Янъ Собѣцкій, и притягнувши просто на обозъ Турецкій мали зъ ними потребу.

И господаре волоскій и мултянскій зъ своими войсками, у которыхъ силы невеликіе отступили отъ Турчина и прихилилися до войска коронного. И такъ другого дне жолнѣре просто пошли на обозъ турецкій, любо въ окопѣ стояли Турки, и тое войско турецкое розбили, которыхъ меновали тысячей сорокъ, зъ которыхъ ледво увойшло тысячей на десять презъ Днѣстръ до Камянца и то голо, такая имъ поразка была, бо сами Турки безъ Татаръ были и замокъ хотѣнскій узяли, гдѣ великіе скарбы турецкіе узяли гетманове и тое збывши, пойшли на того пашу на Цоцору, але тотъ паша не дожидаючи уступилъ за Дунай.

Тоей зимы стали жолнѣрове на зиму въ волоской землѣ розно по становискахъ а панъ Синявскій коронный хоружій сталъ у Ясяхъ, и замки хотѣнскій и сочавскій и инніе поосажовали пѣхотою нѣмецкою, але тое не много тривало, бо Турчинъ видячи тую поразку послалъ въ Кримъ до хана абы заразъ высылалъ орду у волоскую землю выгонати жолнѣровъ, а на каждого Татарина по два червонихъ платы далъ.

И такъ заразъ зимою солтанъ зъ сыномъ ханскимъ зъ ордами притягнули у Бѣлогородчину, до которихъ знову панове волоскіе пристали, отступивши Ляховъ и пришовши у волоскую землю до Ясь города столечного выгнали жолнѣровъ, же мусѣли уступати зъ волоской земли, тылко въ сочавскомъ замку и хотѣнскомъ зостала пѣхота. Тоей зимы много жолнѣрства зъ голоду померло.

Въ томъ же року на веснѣ въ Бѣлогородѣ громъ розбилъ замокъ, же ажъ въ море летѣло каменя, котораго Турки заробыти не могли, бо Татаръ усѣхъ выгнанно зъ Бѣлогородчины у Кримъ: якъ повернулъ царь турецкій зъ подъ Камянця, зимою оныхъ выгнано, которіе въ поляхъ коло Богу померзли, бо не переправили рѣкъ, а много ихъ потонуло.

Задля того лѣта не ходили Татаре у волоскую землю Туркамъ на помочь, и Сѣрко много шкоды того лѣта зъ колмыками учинивъ въ Криму и въ Бѣлогородчинѣ попустошивъ и тіе недобойки турецкіе съ камянца уходили на Могилевъ, Стѣну, Рашковъ, до Тягинѣ бо того часу козаки зъ Дорошенкомъ при Турчину зоставали.

Волоская земля того часу у великомъ утрапленю была, же мусѣли усѣ зъ своѣ землѣ утикати, и много коло Богу въ тихъ городахъ знатныхъ Волохъ тулялося, бо великую кривду терпѣли отъ Татаръ которіе зимовали выгнавши Ляховъ и господаря Петрицея, а насталъ Димитрашенко господарь, що зъ ордою пришелъ, которій и самъ у Татаръ за неволника былъ; бо що хотѣли то робили, и брали по самъ Дунай, покуля жолнѣре Польскіе засягли были.

РОКУ 1674.
Заразъ по рождествѣ Христовѣ по указу Е. Ц. В. собравши войска бояринъ князь Григ. Григ. Ромодановскій и околничій Петръ Дмитріевичъ Шкуратовъ воеводы Бѣлогородскіе силы великіе московскіе и злучившися зъ гетманомъ Иваномъ Самойловичемъ зъ войсками козацкими заднѣпрскими потягнули на Крыловъ подъ Чигиринъ и не много стоявши подъ Чигириномъ и попустошивши мѣстечка около Днѣпра потягнули подъ Черкасы и оныхъ доставали, гдѣ Черкасцы собою звонтпивши, здалися князю и гетманови, въ которыхъ зоставивши часть войска залогу, потягнули зъ войскомъ до Канева, гдѣ и Каневци собою стривоживши поклонилися князеви и гетманови и до города впустили, и зъ Канева князь и гетманъ послали войска до Богуславля, бо у Корсунѣ и у Лисянцѣ стояло войско Дорошенково,

а Дорошенко послалъ до волоской землѣ до Солтановъ просячи жебы що колвекъ Татаръ оному послалъ за для постраху, а же за частою прозбою Дорошенковою солтанъ послалъ часть орды на Рашковъ которые почали въ Рашковѣ свояволити, жони брати, и такъ мѣщане обурившися онихъ изъ мѣста выгнали, аже заледво знову перепросили а еднаючи утратили тысячей шесть грошей, и тая орда притягла до Лисянки къ брату Дорошекову, Григорому, который зъ оными Татары и казаками ходилъ подъ Богуславле противъ войска Московского, але заледво зъ оними увойшолъ: добре онихъ гнано, къ Лисянцѣ, не терпячи татарской свояволѣ обурившися Татаръ побили,

а старшина татарска у господѣ боронилися, ажъ пріѣхавши отъ Заднѣпрского войска асаулъ онихъ побралъ: ему здалися, а Дорошенкова брата знайшли на передмѣстѣ крыючагося и узяли въ неволю у Москву, а другій братъ Дорошенко Андрей съ Корсуня зъ нѣкоторою старшиною утекомъ пойшолъ изъ компаньею Дорошенковою. И такъ всѣ полки схилилися его царскому величеству и гетманови заднѣпрянскому Ивану Самойловичу, опрочь самаго Чигирина и Паволочи.

И побравши писма отъ гетмана Самойловича полковники по городахъ розъѣхалися зъ войскомъ въ тотъ часъ. И гетманъ Ханенко по смерти короля Мѣхала варуючися пановъ уступилъ на Заднѣпра и въ томъ же войску зоставалъ при князѣ зъ своимъ войскомъ, которое при нему зоставало такъ запорожскихъ козаковъ якъ тежъ и тихъ, що зъ городовъ до него пристали немало.

А Дорошенко тимъ же уводилъ усе (?) мѣлъ поклонитися Е. Ц В-ву и положити Гетманство у радѣ, тылко жебы рада была у Переяславлѣ, на що князь зъ гетманомъ Самойловичемъ позволивши заразъ тоей же зимы въ постъ великій зобралъ всѣхъ полковниковъ и козаковъ чолнѣйшихъ на раду въ Переяславль, и Ханенко здалъ гетманство, и до Дорошенка послали, але Дорошенко не поѣхалъ жалуючи утраты гетманства и такъ совершенно зъ обоихъ сторонъ Днѣпра потвердили Гетманство Ивану Самойловичу, на той радѣ въ Переяславлю по самій Днѣстръ, тылко надъ Днѣстромъ Гоголь, нехотяче полковнитства утратить, держался при руцѣ Дорошенковой, и до Турчина черезъ него посолство отправовалося, а же зима великая барзо была, войска его Царскаго Величества и козацкіе мусѣли по городахъ розійтися, а Дорошенко манячи до лѣта просилъ, жебы рада отложена была, атутъ старался о посилки собѣ.

И заразъ по воскресеніи Христовомъ, на веснѣ вышло Салтановъ три на посилокъ Дорошенкови въ поля, аже почали докучати подъ города Лисянку, Олховецъ и инніе, противно которыхъ ординованіи Димитрашко полковникъ переяславскій зъ войсками Московскимъ и козацкимъ и напавши на нихъ за Ташликомъ, онихъ знатне громилъ, четире милѣ гонивъ, рубаючи татаръ и многихъ поймали.

Бояринъ зясь, князь ромадоновскій и Гетманъ Иванъ Самойловичъ переправивши Днѣпръ у Черкасѣ звойсками подъ Чигиринъ потягнули и облегли сюю сторону отъ Черкасъ, а тамъ тая сторона за тясминомъ, онымъ повольна была, которою вольный проѣздъ посланцѣ Дорошенкови мѣли въ кримъ и до царигорода, и такъ горячею прозбою своею Дорошенко двигнулъ знову самаго Турчина зъ потугами великими, до котораго и Ханъ приволокнулъ въ волоскую землю,

и такъ великими поганскими своими силами рушилъ ко Днѣстру, и засталъ города усѣ полни людей, сподѣваючихся посилковъ отъ Царскаго Величества, отъ Гетмана Ивана Самойловича, будучи убезпеченими писмеми, же посилки великіе идутъ, и такъ притягнувши Турчинъ, косницю досталъ, и всѣхъ людей выстынано, а напотомъ мѣсто Мену достали, и вистинали, оттуля зась мѣсто Куничное въ которомъ килка городковъ зышлося было, и тамъ много Турковъ побито, але поганинъ не отступилъ ажъ приступомъ узяли, и усѣхъ вистинали, а оттуль подъ Ладижинъ потягнулъ и до Ладижина штурмовали, бо тамъ Козаковъ немало было Заднѣпрскихъ зъ Мурашкою полковникомъ,

аже мещане звонтпили, почали просити милосердія, и издаватися, але поганинъ показалъ недоброе милосердіе, бо перше старшину выбралъ, а напотомъ и усѣхъ въ неволю побрано, и такъ стоячи, самъ царь послалъ подъ Умань, и доставали Уманя, що уже Умянцѣ видячи немалую налогу, и хотячи получити милосердія, послужхавши Дорошенка и его посланцовъ, полковникъ зъ старшиною и чолнѣйшими козаками, поѣхалъ кланятися Турчинови, и тамъ усѣхъ тихъ Козаковъ вневолю взято и зосталася Умань безъ старшины, боролися часъ немалій а именно цѣлый тиждень потужне;

а Турки шанцѣ отъ Грекового лѣса подъ замокъ болшій якъ возможно противъ цѣлого замку зъ поля изъ валовъ равные подвели, и бойници противъ бойницъ высыпали, такъ що зъ гарматъ Турецкихъ въ гарматы Уманскіе стриляно, и такъ Уманцовъ подкопами взято, бо значную часть замку зъ лѣвой стороны зъ пріѣзду Мены вырвали ажъ до самого фундаменту, и хочай тую дыру возами и гноїомъ и землею понасыпавши заставали были и велми боронилися, еднакъ противъ Турецкой силы ничого не вскурали, толкожъ такъ ся противъ нихъ ставили, же не тылко на парканахъ, ало уже по улицамъ з дворовъ билися, же кровъ текла рѣками, ажъ усѣ полегли,

а иныхъ по лїохахъ соломы понаволокавши, Турки подушили, а иныхъ не щадя малого и великого у Раковской брамы, где буди остатне вмѣстѣ сперлися, усѣхъ выстынали, и коими по трупахъ ѣздячи, кого и мало живого сыскали безъ всякой милости мертвили.

И такъ Умань, преславный городъ Украинскій пограничный, зъ церквами Божіими и Христіянскимъ народомъ спалили и спустошили, а гарматы, которые были спижовые, зъ собою побрали, а которые желѣзняки, тіе порохами надто понабивавши и порозрывавши, зподъ Уманя зо всѣмъ войскомъ отступили.

Що такъ розумѣти, же много мучениковъ стало того часу, ханъ зась отъ Турчина посланъ на оборону Чигирина, о чомъ увѣдомившися князь и гетманъ Самойловичъ отступили отъ Чигирина, запаливши таборище и увойшли въ цѣлости до Черкасъ, и тамъ подъ Черкасами Дорошенко съ Ханомъ притягнули на войска Заднѣпровскіе, которимъ жадной шкоди не учинилося, и такъ усе войско, которое першей переправовалося килка недѣль, ти одного дня и ночи у весь Днѣпръ переправили, и жители Черкаскіе,

бо Черкасы запалити Князь росказалъ, и такъ усе выгорѣло, ничого не зосталовъ черкасахъ, а инніе городы поздавалися Дорошенкови, которыхъ барзе зодралъ, плату даючи Татаромъ, а Лисянка вся уступила за Днѣпръ и испалена. Тогожъ часу Умань Турчинъ розоривъ, уступилъ у свою землю, зоставивши орду при Дорошенку, которій много потратилъ старшины, которіе поздавалися было его Царску Величеству и тое що Турки не добрали, гдѣ що всхованыхъ было, то тое отъ него посланіе отбирали, и до него отсылали, а онъ тимъ платилъ, той своевольной пѣхотѣ, которая при нему держалася, такъ же зостаючая пѣхота отъ него въ паволочи великіе разбои по гостинцахъ чинила, и многихъ знатнихъ Кіевскихъ позабывала купцовъ.

Тоей же осени по отходѣ Турецкомъ у свою землю, заразъ наступилъ, на забоже Король Польскій Янъ Собецкій, которій ново по гетманствѣ королемъ сталъ, и еще не корованнимъ будучи и хотячи упокоити землю и привернути украину къ себѣ, сталъ зъ войсками у Браславлю самъ, а инніе стали панове и жолнѣре по городахъ усѣхъ, ажъ до белой церкви, при нему зоставили, а гетманъ коронніи князь Дмитрій Збаражскій и Яблонскій полній, и исъ тими войсками отнялъ у Турковъ баръ зъ Чемерисами и Рашковъ, Турковъ вибивши, и Могилевъ.

РОКУ 1675.
Король стоячи у Браславлѣ и Паволочи казалъ докучати, и такъ пѣхота Дорошенкова здалася королеви которихъ до двора своего король узялъ уборы и плату онимъ далъ; стоячи тамъ король съ войсками учинилъ голодню, а Дорошенко жадною мѣрою не хотѣлъ поддатися, але посылалъ по орду, которая вскорѣ зимою до оного вишла, недаючи оному зъ королемъ до згоди прити, и такъ перезимовавши король въ Браславлю пошелъ до Кракова на коронацію, а тамъ по городахъ позоставали Коменданти, то есть у Браславлю, Немеровѣ, Жорницахъ, Олѣнцяхъ, Бару и иныхъ.

Того жъ лѣта Браславцѣ здалися Дорошенкови, и хотѣли жолнеровъ выбити, але того не доказали, и мусѣли уходити зъ Браславля, и такъ комендантъ спаливъ Браславе и уступилъ до Немерова, але по старому Браславцовъ у Ладижинѣ жолнѣре напавши пожаковали, а инихъ постинали, а напотомъ у бершади, и такъ тая украина стала пуста, бо остатокъ тихъ людей побужя и Торговичане зайшли на Заднѣпра.

Того жъ лѣта бояринъ князь Ромодановскій скупивши войска его царскаго величества и скупившися съ гетманомъ Иваномъ Самойловичемъ, ходили по Днѣпру и посылали войско свое до Корсуна, которымъ Корсунъ здался, и такъ усѣхъ людей съ Корсуна съ полковникомъ ихъ спровадили на Заднѣпря. А Ляхи пришовши спалили Корсунъ съ церквами, и подъ Чигиринъ ходилъ подъѣздъ, тылко жъ ничего не вскурали, але вышелъ Сѣрко зъ Запорожа,

съ которымъ згоду узялъ Дорошенко, и присягу виконалъ на подданство его царскому величеству, и послалъ своихъ пословъ на Москву а на потомъ и Санджаки отослалъ на Москву своимъ тестемъ, тылко жъ втомъ мало было правды, бо по старому посилалъ до Турчина и до хана о помочь, тое лѣто манячи, отзиваючися слугою его царского величества, але жаль было гетманство положити, отъ которого своевольніе кампанѣѣ и пѣхота почали рватися, и на Заднѣпра уходити, и для того почалъ зъ Запорожцами мешкать въ пріязни, и живность, горѣлки,

тютюнъ и гроши онимъ слати, сподѣваючися того, же его гетманомъ утвердятъ, а до того, же уже нѣ откого небачилъ пріязни, а нѣ отъ Ляховъ, а нѣ отъ Татаръ, а отъ Турчина за, санджаки обавлялся, а найболшей зъ Запорожцами сгоду принялъ, сподѣваючися, же оного наставлятъ гетманомъ на Заднѣпру, бо передъ тѣмъ жадною мѣрою не хотѣлъ въ згодѣ зъ Запорожемъ мешкати, але еще промишлялъ и поднимался Турчинови зносити Запороже,

бо найболшей оного не любили козаки запорожскіе, же поддался Турчинови, и такъ Дорошенко зостаючи у Чигиринѣ, любо уже въ малой купѣ, и подъ собою держачи городковъ мало, тылко Чигиринъ, Криловъ, Черкаси, Медведовку, Жаботинъ, Мошни, по старому не хотѣлъ на Заднѣпра гетманови поклонитися, и гетманство отдати, але гетманомъ отзивался, и посылалъ до орды, але орда оного не послухала, такъ же и до Турчина посилалъ,

але и тотъ за свою зневагу, же отдалъ Санджаки, розгнѣваній оному помочи недалъ, тылко зъ самою пѣхотою своявольною, которую держалъ тысячь полторы, даючи онимъ плату грошевую, а живность зъ тихъ городовъ оному послушныхъ мѣли, на усѣ стороны манилъ своею пріязнію, и своеми пріязними побужалъ такъ Запорожцовъ, яко тежъ и въ Полтавщинѣ, и иннихъ городахъ украинскихъ презъ людей себѣ зичливыхъ, жебы ся збунтовали на своего гетмана, и на раду зезволили своевольную, на обраніе гетмана, що уже иніе почалися были бунтовати, але Запорожце на тое не зезволилися у радѣ.

РОКУ 1676.
На весну заразъ видячи его царское величество, же Дорошенко тилко писмами свою зичливость освѣдчаетъ, а на сердци що иншого маетъ, и не попущаючи оному болшей зводити, войска не маліе зъ Москви рушили, и повѣтъ Смоленскій, также бояринъ князь Ромодановскій зобралъ великіе Бѣлогородскіе силы и искупившися съ гетманомъ Иваномъ Самойловичемъ, войсками козацкими притягнули ко Днѣпру противъ воронувки,

а напередъ вислали подъездъ тысячъ у двадцать подъ Чигиринъ, которій подъездъ обогнавши Чигиринъ, не далъ городкомъ околичнимъ уходити до Чигирина, тылко сами Чигиринцѣ зостали въ осадѣ, що Дорошенко собою звонтпивши почалъ трактовати, варуючи своего здоровя, на що бояринъ князь Ромодановскій зъ своими начальними, также и гетманъ зъ своей старшиною позволили, и поправили сумленемъ;

и такъ по тихъ трактатахъ пріѣхалъ Дорошенко зъ Чигирина до войска и поклонился боярину и гетмановѣ Ивану Самойловичу и поотдавалъ знаки войскіе, належачіе гетманомъ, то есть бунчукъ, булаву, армати, и заразъ тогожъ часу выступила пѣхота Дорошенкова зъ замку Чигиринского и изъ города, а того жъ часу войска его царского величества увойшли въ замокъ Чигиринскій,

и у городъ Чигиринъ посполу зъ козаками Заднѣпрскими, то есть полковникомъ Чернѣговскимъ Василіемъ Борковскимъ, и що належало войскового, то есть арматъ, которихъ не малая лѣчба, пороховъ, борошна, усе тое поотбирали подъ свой дозоръ, и Дорошенкови постановили, а напотимъ приказали, жебы уступилъ зъ Чигирина на Заднѣпра на мешкане, що и учинити мусѣлъ, которому дано мешкане у мѣстѣ Сосницѣ; и такъ гетманство его скончалося при упадку великомъ украинѣ, а отъ того часу Москва стала у Чигиринѣ, по указу его царского величества.

Того жъ лѣта паша великій Капланъ зъ великими войсками ходилъ въ Полшу противъ короля Полскаго Яна Собецкаго, и не дался войску коронному скупити, бо войско одно зъ хоружимъ короннимъ Синявскимъ стояло подъ и Лвовомъ, а король зъ войсками Литовскими и короннимъ стоялъ подъ Берестечкомъ, и тамъ любо дали были бытву добре Турчинови, але же ханъ зъ великими силами наспѣшилъ, трудность великую учинилъ войску королевскому оннихъ облегши, гдѣ барзе много войска потратили и отъ коней отпали,

и сами у великой тревозѣ зоставши мусѣли згоду чинити, и не хотячи позволяти, то есть уступити у сего подоля подъ королевство Туркамъ и усей Украинѣ зряктися, такъ же и плату дати тридцать тысячей червонныхъ и иннихъ немало вымисловъ за грѣхи наша надъ Христіаны.

Тогожъ року Генваря 1. на запустную недѣлю померъ великій государь царь Алексѣй Михайловичь въ ночѣ, години четвертой, а на его мѣстцѣ зоста сынъ его царемъ Ѳедоръ Алексѣевичъ, и того жъ часу усѣ бояре и стрелцѣ присягли его Царскому Величеству на подданство и на послушанство.

Того жъ року и того жъ дня узято монастырь Соловецкій и чорнцовъ вистинали презъ роковъ шесть неотступно, а за такую вину, же не позволилися приняти новопоставленныхъ рѣчей на соборѣ московскомъ при бытности двохъ патріарховъ, Александрійскаго и Антіохійскаго, першая рѣчъ, же Духа Святаго не мовити у вѣрую, а знову зась, жебы не мовити Господи сыне Божій помилуй мя, але такъ мовити,

Господи Іисусе Хрісте помилуй мя, а сына оставляти, и иншіе новіе рѣчи, которіе подруковано у книжицѣ, названой Жезлъ, а тое тотъ монастырь сплюндровано, которій на увесь свѣтъ славній, и святихъ чудотворнихъ мѣлъ у себѣ, и за тое новіе рѣчи многихъ чернцовъ, поповъ и свѣцкаго стану людей уземлѣ московской помордовано, же того не похотѣли принимати, але на старомъ держалися, якъ передъ тимъ было, и многіе выходили на украину на мешканя къ сѣверу, позоставивши набитки своѣ, а инихъ у силку позасилано.

Того жъ року отъ короля полского гетманомъ козацкимъ постановлено Евстафія Гоголя, полковника Подолского, и по потребѣ съ турками дано оному становиско у полѣсю изимаючи городовъ Литовскихъ, а самъ стоялъ у димери, бо не малая купа при ономъ войска была, которомъ плату и сукна отъ короля давано и живность отъ людей.