Синодальный список

Въ лѣто  6708/1200 

Ловоть възяша Литва и до Налюця, съ Бѣлее  до Свинорта и до Ворча середу; и гнашася новгородьци по нихъ и до Цьрнянъ, и бишася с ними, и убиша Литвы мужь 80, а новгородьць 15: Рагуилу Прокопииница съ братомь Ольксою, Гюргя Събышкиниця, Ратьмира Нѣжатиниця, Страшка сереброника вѣсця, Вънезда Ягиниця, Луку Мирэшкинъ отрок, Микиту Лазоревиця, Жирошку Огасовиця, Осипа подвоискаго, Романа Пъкта, инѣхъ 4 муж, а полонъ вьсь отяша, а избътъкъ убѣжаша 2.

Въ то же лѣто иде Нездила Пьхциниць на Лукы воеводою; иде съ Лукъ съ маломь дружины въ Лотыголу на тороне, и засташа я въ одринахъ, и убиша ихъ 40 муж, а жены ихъ и дѣти поимаша, а сами придоша на Лукы сторови вьси; а кто бѣ нѣ пошолъ по нихъ Столбовиця  съ нѣколькомь дружины, а у тѣхъ кун поимаша, бивъше.

Въ лѣто  6709/1201

Новъгородьци богомь избранаго Митрофана въведоша въ епископью по Мартурии, и иде въ Русь ставитъся къ митрополиту съ новгородьскыми мужи и съ всѣволожими, и поставленъ бысть мѣсяця июля въ 3 день, на святого Уакинфа; и приде въ Нозъгородъ селтября въ 14, на Въздвижение честьнаго хреста; и ради быша новгородьци своему владыцѣ.

Въ то же лѣто мѣсяця априля въ 15 съгорѣ церкы от грома святого Николы на Городищи; и ста всѣ лѣто дъжгево.

А Варягы пустиша без мира за море. Того же лѣта сърубиша въ Русѣ городъ. А на осѣнь придоша Варязи горою на миръ, и даша имъ миръ на всѣи воли своеи.

Въ лѣто  6710/1202

Съвѣршиша церковь камяну святого пророка Илие на Хълмѣ, коньць Славьна, и святи ю владыка Митрофанъ на праздник.

Въ лѣто  6711/1203

Рюрикъ съ Ольговици и съ погаными Половци, Концякъ и Данила Бяковиць, възяша град Кыевъ на щитъ въ 1 день генваря, на святого Василия; а кого доидеть рука, цьрньця ли, церницѣ ли, попа ли, попадье ли, а ты вѣдоша въ поганыя; а что гости, иноземьця вьсякого языка, затворишася въ церквахъ, и въдаша имъ животъ, а товаръ съ ними роздѣлиша на полы; а что по манастыремъ и по всѣмъ церквама, вся узорочья и иконы одраша и везоша погании въ землю свою; а град пожгоша.

Въ то же лѣто побѣдиша Олгозиця Литву: избиша ихъ 7 сотъ и 1000.

Томь же лѣтѣ прѣставися Мирошьшка, посадникъ новъгородьскыи, постригъся у святого Георгия; и по том даша посадницьство Михалку Степаницю.

Томь же лѣтѣ, по грѣхомъ нашимъ, измроша кони Новѣгородѣ и по селомъ, яко нѣлзѣ бяше поити смрады никуда же.

Въ лѣто  6712/1204 

Царствующю Ольксе въ Цесариградѣ, въ царствѣ Исаковѣ, брата своего, егоже слѣпивъ, а са/л.об./мъ цесаремь ста, а сына его Олексу затвори въ стѣнахъ высокыхъ стражею, яко не вынидеть.

И временомъ минувъшемъ, и дьръзну Исакъ молитися о сыну своемь, дабы его испустилъ ис твьрди прѣдъ ся; и умоли брата Исакъ, и прияста извѣщение съ сыномь, яко не помыслити на царство, и спущенъ бысть ис твьрди и хожашеть въ своеи воли.

Цесарь же Олькса не печяшеся о немь, вѣря брату Исакови и сынови его, зане прияста извѣщение; и потом Исакъ помысливъ, и въсхотѣ царства, и учяшеть сына, посылая потаи, яко «добро створихъ брату моему Олѣксѣ, от поганыхъ выкупихъ его, а онъ противу зло ми възда, слѣпивъ мя, царство мое възя».

И въсхотѣ сынъ его, якоже учашеть его, и мышляшьта, како ему изити из града въ дальняя страны и оттолѣ искати царства.

И въвѣденъ бысть въ корабль, и въсаженъ бысть въ бочку, имущи 3 дна при единѣмь конци, за нимь же Исаковиць сѣдяше, а въ другомь конци вода, идеже гвоздъ: нѣлзѣ бо бяше инако изити из града; и тако изиде из Грѣчьскѣи земли.

И увѣдавъ цесарь, посла искатъ его; и начаша искати его въ мнозѣхъ мѣстѣхъ, и внидоша въ тъ корабль, идеже бяшеть, и вся мѣста обискаша, а из бъчькъ гвозды вынимаша, и видеше воду текущю, идоша прочь, и не обрѣтоша его.

И тако изиде Исаковичь, и приде къ нѣмьчьскуму цесарю Филипови, къ зяти и къ сѣстрѣ своеи. Цесарь нѣмечьскыи посла къ папѣ въ Римъ, и тако увѣчаста, яко нѣ воевати на Цесарьградъ, нъ якоже рече Исаковиць: «всь град Костянтинь хотять моего царства». Такоже посадяче его на прѣстолѣ, поидете же къ Иерусалиму въ помочь; не въсхотять ли его, а ведете и опять къ мнѣ, а пакости не деите Грѣчьскои земли.

Фрязи же и вси воеводы ихъ възлюбиша злато и срѣбро, иже мѣняшеть имъ Исаковиць, а цесарева велѣния забыша и папина: пьрвое пришьдъше въ Судъ, замкы желѣзныя разбиша, и приступивъше къ граду, огнь въвергоша 4-рь мѣстъ въ храмы.

Тъгда цесарь Олькса, узьревъ пламень, не створи брани противу имъ. Призвавъ брата Исака, егоже слѣпи, посади его на прѣстолѣ, и рече: «даже еси, брат, тако створилъ, прости мене, а се твое царство»; избѣжа из града.

И пожьженъ бысть град и церкви несказьны лѣпотою, имъ же не можемъ числа съповѣдати; и святое Софие притворъ погорѣ, идеже патриарси вси написани, и подрумье и  до моря; а семо по Цесаревъ затворъ и до Суда погорѣ.

И тъгда погна Исаковиць по цесари Олексѣ съ Фрягы, и не постиже его и възвратися въ град, и съгка отця съ прѣстола, а самъ цесаремъ ста: «ты еси слепъ, како можеши царство дьржати, азъ есмь цесарь».

Тъгда Исакъ цесарь, много съжаливъси о градѣ и о царствѣ своемь и о граблении манастырьскыхъ, еже даяста Фрягомъ злата и срѣбро, посуленое имъ, разболѣвъся, и бысть мнихъ, и отъиде свѣта сего.

По Исаковѣ же смерти людие на сына его въсташа про зажьжение градьное и за пограбление манастырьское; и събрачеся чернь, и волочаху добрые мужи , думающе с ними, кого цесаря поставять.

И вси хотяху Радиноса; онъ же не хотяше царства, нъ кръяшеся от нихъ, измѣнивъся въ чьрны ризы; жену же его, имъше, приведоша въ святую Софию и много нудиша ю: «повѣжь намъ: кде есть муж твои»; и не сказа о мужи своемь.

Потомь же яша человѣка, именьмь Николу воина, и на того възложиша вѣньць бес патриарха, и ту быша  с нимь  въ святѣи Софии  днии и  ночии.

Цесарь же Исаковиць бяшеть въ Влахернѣ, и хотяше въвести Фрягы отаи бояръ въ град; бояре же, увѣдавъше, утолиша цесаря, не даша ему напустити Фрягъ, рекуче: «мы с тобою есмь».

Тъгда  бояре, убоявъшеся въвѣдения Фрягъ, съдумавъше съ Мюрчюфломь, яша цесаря Исаковиця, а на Мюрчюфла вѣньчь възложиша; а Мюрчюфла бяше высадилъ ис тьмьнице Исаковиць, и приялъ извѣщение, яко не искати подъ Исаковицемь царства, нъ блюсти подъ нимь.

Мюрчюфлъ же посла къ Николѣ и къ людьмъ въ святую Софию: «язъ ялъ ворога вашего Исаковиця, язъ вашь цесарь; а Николѣ даю пьрвыи въ боярехъ, сложи съ себе вѣньць». И вси людие не даша ему сложити вѣньця, нъ боле закляшася: кто отступить от Николы, да будеть проклятъ.

Того же дне, дождавъше ночи, разбѣгошася вси, а Николу яша, и жену его я Мюрчюфлъ, и въсади я въ тьмницю, и Ольксу Исаковиця утвьрди въ стѣнехъ, а самъ цесаремь ста Мюрчюфлъ феуларя въ 5 день, надѣяся избити Фрягы.

Фрязи же уведавъше ята Исаковиця, воеваша волость около города, просяче у Мюрчюфла: «даи намъ Исаковиця, ото  поидемъ къ Нѣмечьскуму цесарю, отнележе есме послани: а тобе царство его».

Мурчюфлъ же и вси бояре не даша его жива, и уморивъше Исаковиця, и рекоша Фрягомъ: «умьрлъ есть; придете и видите и».

Тъгда же Фрязи печяльни бывъше за прѣслушание свое: не тако бо бѣ казалъ имъ цесарь нѣмѣчьскыи и папа римьскыи, якоже си зло учиниша Цесарюграду; сами к собе вси: «оже намъ нѣту Исаковиця, с нимь же есме пришли, да луче ны есть умрети у Цесаряграда, нежели съ срамомь отъити»; оттоль начаша строити брань къ граду.

И замыслиша, якоже и прѣже, на кораблихъ раями на шьглахъ, на иныхъ же кораблихъ исъциниша порокы и лѣствиця, а на инѣхъ замыслиша съвѣшивати бъчькы чересъ град, накладены смолины, и лучины зажьгъше,Вперёдхоромы, якоже и прѣже пожьгоша градъ.

И приступиша къ граду априля въ 9 день, въ пятъкъ 5 недѣли поста, и не успѣша ничьтоже граду; нъ Фрягъ избиша близъ 100 муж.

И стояша ту Фрязи 3 дни; и въ понедѣльник верьбнои недѣли пристугшша къ граду, солнчю въсходящю, противу святому Спасу, зовемыи Вергетисъ, противу Испигасу, сташа же и до Лахерны.

Приступиша же на 40 корабль въ великыхъ; бяху же изременани межи ими, въ нихъ  же людье на конихъ, одени въ бръне и коне ихъ; инии же корабле ихъ и галѣе ихъ стояху назаде, боящеся зажажения, якоже и прѣже бяхуть Грьцине  10 кораблевъ съ огньмь; и въ пряхъ извеременивъше погодъе вѣтра, на Василиевъ день полуноци, и не успеша ничтоже фрязьскымъ кораблемъ: вѣсть бо имъ бяше далъ Исаковиць, а Грькомъ повеле пустити  на корабле на не; тѣмь же и не погорѣша Фрязи.

И тако бысть възятие Цесаряграда велико : и привлеце корабль къ стенѣ градьнѣи вѣтръ, и быша скалы ихъ великыя чрѣсъ град, а нижьнее скалы равно забороломъ; и бьяхуть съ высокыхъ скалъ на градѣ Грькы и Варягы камениемь и стрѣлами и сулицами, а съ нижьнихъ на град сълѣзоша; и тако възяша град. Цесарь же Мюрчюфолъ крѣпляше бояры и все люди, хотя ту брань створити съ Фрягы, и не послушаша его: побѣгоша от него вси.

Цесарь же побеже от нихъ, и угони  е на Коньнемь търгу, и многа жалова на бояры и на все люди.

Тъгда же цесарь избеже изъ града, и патриархъ и вси бояре; и внидоша въ град Фрязи вси, априля въ 12 день, на святого Василия исповѣдника, въ понедѣльник, ѣсте, идеже стояше цесарь Грьчьскыи, у святого Спаса, и ту ночь.

Заутра же, солнчю въсходящю, вънидоша въ святую Софию, и одьраша двьри и расѣкоша, а онболъ окованъ бяше всь сребромь, и столпы сребрьные 12, а 4 кивотьныя, и тябло   исѣкоша, и 12 креста, иже надъ олтаремь бяху, межи ими шишкы, яко дрѣва вышьша муж, и прѣграды олтарьныя межи стълпы, а то все сребрьно; и тряпезу чюдьную одьраша драгыи камень и велии жьньчюгъ, а саму  невѣдомо камо ю дѣша; и 40 кубъковъ великыхъ, иже бяху прѣдъ олтаремь, и понекадѣла и свѣтилна сребрьная, яко не можемъ числа повѣдати, съ праздьничьными съсуды бесцѣньными поимаша; служебьное еуангелие и хресты честьныя, иконы бесцѣныя все одраша; и подъ тряпезою кръвъ наидоша 40 кадие чистаго злата; а на полатѣхъ и въ стѣнахъ и въ съсудохранильници невѣде колико злата и сребра, яко нету числа, и бесцѣньныхъ съсудъ.

То же всѣ въ единои Софии сказахъ; а святую Богородицю, иже въ Влахѣрнѣ, идеже святыи духъ съхожаше на вся пятницѣ, и ту одраша; инѣхъ же церквии не можеть человѣкъ сказати, яко бещисла.

Дигитрию же чюдьную, иже по граду хожаше, святую богородицю, съблюде ю богъ добрыми людьми, и ныне есть, на нюже надѣемъся; иные церкви въ градѣ и вънѣ града, и манастыри въ градѣ и вънѣ града, пограбиша все, имъ же не можемъ числа, ни красоты ихъ сказати.

Черньче же и чернице и попы облупиша, и нѣколико ихъ избиша; Грькы же и Варягы изгнаша изъ града, иже бяхуть остали.

Се же имена воеводамъ ихъ: 1 Маркосъ от Рима, въ градѣ Бьрне, идеже бе жилъ поганыи злыи Дедрикъ; а 2-и Кондофъ  Офланъдръ; а 3 Дужь слепыи от  Маркова острова Венедикъ.

Сего Дужа слѣпилъ Мануилъ цесарь; мнози бо философи моляхуться чесареви: аще сего Дужа отпустиши съдрава, тъ много зла створить твоему царству; царь же не хотя его убити, повелѣ очи ему слѣпити стькломь, и быста очи ему яко невреженѣ, нъ не видяше ничего же.

Сь же Дужь много брании замышляше на град, и вси его послушаху, и корабли его велиции бяхуть, с нихъ же градъ възяша. Стоянья же Фряжьска у Цесаряграда от декабря до априля, доколо городъ възяшь.

А мѣсяця маия въ 9 поставища цесаря своего Латина Кондо Фларенда своими пискупы, и власть  собе раздѣлиша: цесареви град, а Маркосу судъ , а Дужеви десятина. И тако погыбе царство богохранимаго Костянтиняграда и земля Грьчьская въ свадѣ цесаревъ, еюже обладають Фрязи.

Въ лѣто  6713/1205

Мѣсяць освѣте въ 8 ноции. Того же лѣта присла великыи князь Всеволодъ въ Новъгородъ, рекя тако: «въ земли вашеи рать ходить, а князь вашь, сынъ мои Святославъ, малъ; а даю вы сынъ свои стареишии Костянтинъ».

Тъгда же отяшя посадницьство у Михалка и даша Дмитру Мирошкиницю. Въ то же лѣто приде князь Костянтинъ Всеволодиць, внукъ Гюргевъ, въ Новъгородъ, мѣсяця марта въ 20, на святого Герасима; и радъ бысть всь град своему хотѣнию. Въ то же лѣто прѣставися княгыни Всеволожая.

Въ лѣто  6714/1206

Прѣставися рабъ божии Митрофанъ, а мирьскы Михалько, постригься у святѣи Богородици въ Аркажи манастыри маия въ 18, посадникъ новгородьскыи.

Въ то же лѣто постави Твьрдислав церковь на воротѣхъ въ Оркажи манастыри Михалковиць, святого Сьмена Стълъпника, иже на Дивнѣи горѣ.

Въ лѣто  6715/1207

Поставиша церковь святого Лукы на Лубянѣи улици, перенесъше съ Колѣня, Володаревицѣ и Носовици. Того же лѣта съвьршиша церковь святыя Пятниця заморьскии, августа въ 30.

Того же лѣта съвьрши церковь святого Пянтѣлѣимона Федоръ Пинещиниць. Въ то же лѣто прѣставися рабъ божии Парфурии, а мирьскы Прокша Малышевиць, постригься у святого Спаса на Хутинѣ, при игумене Варламе; а покои господи душю его.

Въ лѣто  6716/1208

Приде Лазорь, Всеволожь муж, из Володимиря, и Борисе Мирошкиниць повелѣ убити Ольксу Събыславиця на Ярославли дворѣ, и убиша и без вины, въ суботу марта въ 17, на святого Альксия; а заутра плака святая Богородиця у святого Якова въ Неревьскемь конци.

Въ лѣто  6717/1209

Идоша новгородьци на Чьрниговъ съ князьмь Костянтиномь, позвани Всеволодомь; и придоша на рѣку на Оку, и ту ся скопиша вси вои, а князи рязаньстии и сташа об ону Окѣ, въ помочь Всеволоду.

И позва е Всѣволодъ на обѣдъ, и сѣдоша 6 князь. въ шатрѣ, а Глѣбъ и Ольгъ у Всеволода въ шатрѣ, и новгородьци.

И ту обадиста Володимириця братью свою: «и не ими, княже, вѣры братьи наю, суть на тя съвѣтали съ чьрниговьскыми князи», и тѣмь е облици рязаньстии князи.

И Всеволодъ изма е и муж ихъ, и сковавъ, посла е въ Володимирь, а самъ поиде съ новгородци и съ клеветникома на Рязаньскую волость; и приде къ Проньску, и рече: «передаите ми ся».

Они же сташа съ князьмь Изяславомь съ третиемь Володимиричемь; кюръ Михаилъ  побеже переди ис Проньска.

И отъя у нихъ воду, и они передашася; и я княгыню кюръ Михаиловую, товары поима бещисла, а съ Изяславомь миръ възя, и отъидоша сторови.

А новгородьци пусти ис  Коломна Новугороду, одаривъ бещисла, и вда имъ волю всю и уставы старыхъ князь, егоже хотѣху новгородьци, и рече имъ: «кто вы добръ, того любите, а злыхъ казните»; а собою  поя сына своего Костянтина и посадника Дъмитра, стрелена подъ Проньскомь, а вятьшихъ 7.

Новгородьци же, пришьдъше Новугороду, створиша вѣче на посадника Дмитра и на братью его, яко ти повѣлѣша на новгородьцихъ сребро имати, а по волости куры брати, по купцемъ виру дикую, и повозы возити, и все зло; идоша на дворы ихъ грабежьмь, а Мирошкинъ дворъ и Дмитровъ зажьгоша, а житие ихъ поимаша, а села ихъ распродаша и челядь, а скровища ихъ изискаша и поимаша бещисла, а избытъкъ роздѣлиша по зубу, по  3 гривнѣ по всему городу, и на щитъ; аще кто потаи похватилъ, а того единъ богъ вѣдаеть, и от того мнози разбогатѣша; а что на дъщькахъ, а то князю оставиша.

Того же лѣта привезоша Дмитра Мирошкиниця мьрътвого из Володимиря и погрѣбоша и у святого Георгия въ манастыри, подъле отчя; а новгородьци хотяху съ моста съврѣщи, нъ възбрани имъ архепископъ Митрофанъ.

Присла Всеволодъ сына своего Святослава въ Новъгородъ, въ недѣлю мясопустную. Тъгда даша посадьницьство Твьрдиславу Михалковицю, и даша дъщкы Дмитровы Святославу, а бяше на нихъ бещисла; и цѣловаша новгородци честьныи хрестъ, око  «не хочемъ у себе дьржати дѣтии Дмитровыхъ, ни Володислава, ни Бориса, ни Твьрдислава Станиловиця и Овъстрата Домажировиця»; и поточи я князь къ отцю, а на инѣхъ серебро поимаша бещисла.

Въ лѣто 6718/1210

Новгородьци угонивъше Литву въ Ходыницихъ, избиша съ князьмь Володимиромь и с посадникомь Твьрдиславомь.

Того же лѣта ходи Всеволодъ на Рязань, и рече имъ: «поиде  къ мнѣ съ сыномь моимь Ярославомь за Оку на ряды»; и переидоша к нему, и ту я изма, и посла пълкы, изма жены и дѣти, а градъ ихъ зажьже; и тако я расточи я по градомъ.

На ту же зиму приде князь Мьстислав Мьстиславиць на Тържькъ и изма дворянѣ Святославли, и посадника оковаша, а товары ихъ кого рука доидеть; а в Новъ; городъ присла: «кланяяся святѣи Софии и гробу отця моего и всѣмъ новгородьцемъ; пришьлъ есмь къ вамъ, слышавъ насилье от князь, и жаль ми своея отцины».

То слышавъше, новгородьци послаша по нь съ великою честью: «поиди, княже, на столъ»; а Святослава посадиша въ владыцьни дворѣ и съ мужи его, донеле будеть управа съ отцемь.

Приде Мьстиславъ въ Новъгородъ, и посадиша и на столѣ отци, и ради быша новъгородьци.

И поиде Мьстиславъ съ всемь пълкомь на Всеволода; и быша на Плоскѣи, и присла къ нему Всеволодъ: «ты ми еси сынъ, а язъ тъбе отець; пусти Святослава съ мужи, и всѣ, еже заседелъ, исправи; язъ гость  пускаю и товаръ».

И пусти Мьстиславъ Святослава и мужи  его, а Всеволодъ пусти гость съ товары; хресть человаста и миръ възяста; и приде Мьстислав въ Новъгородъ.

Въ лѣто  6719/1211

Приде Дмитръ Якуниць из Руси, и съступися Твьрдиславъ посадничьства по своеи воли старѣишю себе: тъгда же даша посадничьство Дъмитру Якуничю.

И посла князь Мьстиславъ Дмитра Якуниця на Лукы съ новгородьци города ставитъ, а самъ иде на Тържькъ блюстъ волости, исъ Търожку иде въ Торопьчь, ис Торопця иде на Лукы, и съняся съ новгородьци; а лучяномъ да князя Володимира Пльсковьскаго.

Того же лѣта, волею божиею, съвьрши церковь камяну Вячеславъ Прокшиниць, вънукъ Малышевъ, Святых 40; а даи богъ ему въ спасение молитвами святыхъ 40.

Том же лѣтѣ бесъ князя и без новъгородьць Новѣгородѣ бысть пожаръ великъ: загорѣся на Радятинѣ улици и съгорѣ дворовъ 4000 и 300, а церквии 15.

Того же лѣта, на зиму, мѣсяця генваря въ 22, на святого Климента, и злодѣи испьрва не хотя добра, зависть въложи людьмъ на архиепископа Митрофана съ князьмь Мьстиславомь, и не даша ему правитися, и ведоша и въ Торопьць; онъ же то прия съ радостию, яко Иоанн Златоустьць и Григории Акраганьскыи, тую же и сь прия печяль, славя бога.

Тъгда же бяше пришьлъ, прѣже изгнания Митрофаня архиепископа, Добрына Ядрѣиковиць изъ Цесаряграда и привезѣ съ собою гробъ господень, а самъ пострижеся на Хутинѣ у святого Спаса; и волею божиею възлюби и князь Мьстислав и вси новгородьци, и послаша и въ Русь ставитъся; и приде поставленъ архиепископъ Антонии и створи полату Митрофаню церковь въ имя святого Антония.

Въ лѣто  6720/1212

Ходи Мьстислав на Чюдь, рекомую Търму, съ новгородьци, и много полониша, скота бещисла приведоша.

Потом же на зиму иде князь Мьстиславъ съ новгородьци на  чюдьскыи городъ, рекомыи Медвѣжю голову, села ихъ потрати; и придоша подъ городъ, и поклонишася Чюдь князю, и дань на нихъ възя, и придоша вси сдрави.

Въ лѣто 6721/1213  

Въ Петрово говение изъехаша Литва безбожная Пльсковъ и пожгоша: пльсковици бо бяху въ то время изгнали князя Володимира от себе, а пльсковици бяху на озѣрѣ; и много створиша зла и отъидоша.

Въ лѣто  6722/1214

Мѣсяця февраря въ 1 день, въ недѣлю сыропустную, громъ бысть по заутрении, и вси слышаша; и потом тъгда  же змьи видѣша лѣтящь.

Том же дне  иде князь Мьстислав съ новгородьци на Чюдь на Ереву, сквозе землю Чюдскую къ морю; села ихъ потрати и осѣкы ихъ възьма; и ста съ новгородци подъ городомъ Воробииномь, и Чюдь поклонишася ему; и Мьстиславъ же князь възя на нихъ дань, и да новгородьцемъ двѣ чясти дани, а третьюю чясть дворяномъ; бяше же ту и Пльсковьскыи князь Всѣволодъ Борисовиць съ пльсковици, и Торопьцьскыи князь Давыдъ, Володимирь брат; и придоша сдрави вси съ множьствомь полона.

Въ то же лѣто изгони Всеволодъ Чьрмьныи сынъ Святославль, правнукъ Олговъ, внукы Ростиславле из Руси, тако река: «брата моя есте 2 князя повесили вы въ Галици, яко злодѣя и положили есте укоръ на всѣхъ; и нѣту вамъ чясти въ Русскои земли».

Того же лѣта прислаша внуци Ростиславли въ Новъгородъ къ Мьстиславу Мьстиславицю: «се не творить намъ Всеволодъ Святославиць части въ Русьскои земли; а поиди, поищемъ своеи отцины».

Мьстислав же съзва вѣче на Ярослали дворѣ и почя звати новгородьчв Кыеву на Всѣволода Чьрмьнаго. Рекоша ему новгородьци: «камо, княже, очима позриши ты, тамо мы главами своими вьржемъ».

И поиде князь Мьстислав съ новгородци къ Кыеву мѣсяця июня, на святого Феодора; и доидоша Смольньска, и бысть распря новгородьцемъ съ смолняны, и убиша новгородци смолнянина, а по князи не поидоша.

Князь же Мьстиславъ въ вѣче поча звати, они же не поидоша; князь же чѣловавъ всѣхъ, поклонивъся, поиде; новгородьци же, створивъше вѣче о собе, почаша гадати.

И рече Твьрдиславъ посадникъ: «яко, братие, страдали дѣди наши и отчи за Русьскую землю, тако, братье, и мы поидимъ по своемь князи»;

и тако поидоша и-Смольньска, и постигъше князя, и начаша воевати по Днѣпрю городѣ черниговьскѣе и възяша Рѣчицѣ на щитъ и иные городѣ мнозѣ чьрниговьскыя.

И придоша подъ Вышегородъ и начаша ся бити, и одолѣ Мьстиславъ съ братьею и съ новгородьци, и яша 2 князя: Ростислава Ярославиця и Яропълка, брата его, вънука Олгова, а вышегородци поклонишася, отвориша врата, а Всеволодъ ис Кыева выбежа за Дънепрь; и въиде Мьстислав съ братьею и съ новгородьци въ Кыевъ, и поклонишася кыяне, и посадиша Кыевѣ Мьстислава Романовиця, вънукъ Ростиславль.

Идоша ис Кыева къ Чьрнигову, и стоявъше 12 дни, възяша миръ, и въземъше дары, придоша Новугороду вси сдрави.

Въ лѣто  6723/1215

Поиде князь Мьстиславъ по своеи воли Кыеву, и створи вѣцѣ на Ярославли дворѣ, и рече новгородьцемъ: «суть ми орудия въ Руси, а вы вольни въ князѣхъ».

Того же лѣта новъгородьци, много гадавъше, послаша по Ярослава по Всеволодиця, по Гюргевъ вънукъ, Гюргя Иванъ Цковиця  посадника и Якуна тысяцьскаго и купьць старѣишихъ 10  муж; и въиде князь Ярославъ въ Новъгородъ, и усрѣте и архиепископъ Антонъ съ новгородьци.

Того же лѣта князь Ярослав я Якуна Зуболомиця, а по Фому посла по Доброщиниця, по новоторожьскыи посадникъ, и оковавъ потоци и на Тьхвѣрь; и по грѣхомъ нашимъ обади Федоръ Лазутиниць и Иворъ Новотържьчь Якуна тысяцьскаго Намнѣжиця.

Князь же Ярославъ створи вѣчѣ на Ярослали дворѣ; идоша на дворъ Якунь, и розграбиша, и жену его яша; а Якунъ заутра иде съ посадникомь къ князю, и князь повѣле яти сына его Христофора, маия въ 21.

Тъгда же на сборъ убиша пруси Овъстрата и сынъ его Луготу, и въвьргоша и въ грѣблю мьртвъ; князь же о томь пожали на новгородцѣ.

Того же лѣта поиде князь Ярославъ на Тържъкъ, поимя съ собою Твьрдислава Михалковиця, Микифора, Полюда, Сбыслава, Смена, Ольксу, и много бояръ, и одаривъ, присла въ Новъгородъ; а самъ седе на Търожьку.

Тои же осени много зла ся створи: поби мразъ обилье по  волости, а на Търожку  все чело бысть.

И зая князь вьршь на Търожку, не пусти въ городъ ни воза; и послаша по князя Смена Борисовиця, Вячеслава Климятиця, Зубьця Якуна, и тѣхъ прия,  и кого послашь и князь прия.

А Новѣгородѣ зло бысть вельми: кадь ржи купляхуть по 10 гривенъ, а овса по 3 гривнѣ, а рѣпѣ возъ по 2 гривьнѣ; ядяху люди сосновую кору и листъ липовъ и мохъ.

О, горѣ тъгда, братье, бяше: дѣти свое даяхуть одьрень; и поставиша скудельницю, й наметаша полну.

О, горѣ бяше: по търгу трупие, по улицямъ трупие, по полю трупие, не можаху пси изѣдати человѣхъ; а Вожане помроша, а останъке разидеся; и тако, по грѣхомъ нашимъ, разидеся власть наша и градъ нашь.

Новгородьци же, останъке живыхъ, послаша Гюргя Иванковиця посадника и Степана Твьрдиславиця, ины  мужа по князя, и тѣхъ прия; а въ Новъгородъ приславъ Ивора и Чагюноса, выведе княгыню свою к собе, дъчерь Мьстислалю; и потомь послаша Мануилу Ягольчевичя съ последнею речью: «поиди въ свою отцину къ святѣи Софии; не идеши ли, а повежь ны».

Ярославъ же и тѣхъ не пусти, а гость новъгородьскыи всь прия; и бысть Новѣгородѣ печяль и въпль. Тъгда же учювъ Мьстислав Мьстиславлиць зло то, въеха въ Новъгородъ мѣсяця февраря въ  11 день, и я Хота Григоревиця, намѣстьника Ярослаля, и всѣ дворяны искова; и выеха на Ярослаль дворъ, и цѣлова честьныи крестъ, а новгородьци к нему, яко с нимь въ животъ и въ смерть: «любо изищю мужи  новгородьстии и волости, пакы ли а головою повалю за Новъгородъ».

Ярославу же бысть весть на Тържькъ, и изгошиша твьрдь, а пути от Новагорода все засекоша и рѣку Тьхвѣрцю; а въ Новъгородъ въсла 100 муж новгородьць Мьстислава проваживатъ из Новагорода; и не яшася по то, нъ вси быша одинодушно, и то 100 муж.

И посла князь Мьстиславъ съ новгородьци къ Ярославу на Тържькъ попа Гюргя святого Иоанна на Търговищи, и свои мужь пусти: «сыну кланяю ти ся; муж мои и гость пусти, а самъ съ Торожьку поиди, а съ мною любъвь възми».

Князь же Ярослав того не улюбивъ, пусти попъ без мира; а новгородце съзва на поле за Тържькъ, въ мясопустную суботу, вьси мужи и гостьбници, измавъ я вся, посла исковавъ по своимъ городомъ, а товары ихъ раздая и коне; а бяше всѣхъ новгородьць боле 2000.

И приде весть въ Новъгородъ; бяше же новгородьцевъ мало: ано тамо измано вячьшие мужи, а мьньшее они розидошася, а иное помьрло голодомъ.

Князь же Мьстиславъ створи вѣцѣ на Ярослали дворѣ: «и поидемъ, рече, поищемъ муж своихъ, вашеи братьи, и волости своеи; да не будеть Новыи търгъ Новгородомъ, ни Новгородъ Тържькомъ; нъ къде святая София, ту Новгородъ; а и въ мнозѣ богъ, и въ малѣ богъ и правда».